«Не можем найти аналоги — делаем сами»: Игорь Рыбаков о «Технониколь» в эру санкций

Предприниматель, миллиардер из списка Forbes Игорь Рыбаков на своём YouTube-канале рассказал о станвлении корпорации «Технониколь», проведя параллель с текущими экономическими условиями, а также рассказал о сегодняшних вызовах компании и планах на будущее. 

— В 90-е для моей компании «Технониколь» был именно такой период, как сейчас, когда с рынка уходят иностранные компании: пустое, непаханое поле. Никто не хотел работать: все сидели и ждали, что обратно придут СССР,  госплан, и всем раздадут задания.

И вот сейчас Путин говорит: надо бы заняться импортозамещением... Приводила ли когда-нибудь директива по импортозамещению к тому, чтобы случались такие устойчивые компании, как «Технониколь»? Я не видел. А что приводило? Поиск возможностей и стремление процветать, развиваться.

Все «нулевые» мы, по сути, мы один за другим замещали импортные компоненты на российские: так было со стеклохолстом, гранулами для кровельных материалов, пленками. Мы построили заводы для производства всего этого, и всем иностранным поставщикам мы делали ультиматум: ребят, если вы не построите завод в России, мы сами его построим.

Было ли это импортозамещением? С одной стороны, да, но это происходило не под лозунгом, импортозамещения: это обычный поиск средств укрепить свой бизнес. Это путь здорового предпринимателя — увеличивать количество контролируемых цепочек, из которых он создает свой товар, чтобы итоговый продукт был маржинальнее.

«Технониколь» контролирует сейчас десятки переделов по продуктам, из которых состоят кровельные и изоляционные материалы. Вся моя история и история моей компании, история всех моих самых успешных начинаний — это вторжение в нишу, где есть неудовлетворенный спрос. Гибко, быстро и точно.

С чем мы столкнулись сейчас? Некоторые поставщики перестали поставлять «Технониколь» оборудование, критически важное для работы заводов корпорации. Мы стали искать в мире аналоги и заменители, но не нашли. Тут бы было самое время расстроиться, сказать: «ну, как же так?» и перейти на ручной труд, ведь мы всё сделали, что могли. Нет, не всё. Мы применили старый добрый прием обратного инжиниринга: взяли эти примеры оборудования, просканировали каждую деталь и сейчас создаем контрольные образцы этого оборудования.

Примерно через 9 месяцев, знаете, как ребенок рождается, на свет в России появится машинное оборудование, которое раньше мы импортировали из Америки,  Дании, Бельгии и других стран, которые отказались нам его поставлять.

Спанбонды, геотекстили и огромное количество продуктов, которые раньше также завозились из Чехии, Испании, Португалии, Германии и т.д., мы сейчас не можем купить. И что мы, расстроились? Ну, погоревали, правда, некоторое время. А теперь мы завозим экструдеры для того, чтобы производить спанбонд и  планируем зайти на рынок геотекстиля, потому что есть спрос. То есть всегда есть два пути: искать аналоги или производить всё, что нужно, самим. 

Мы не можем строить заводы в Европе. Лвдно! Будем строить комбинат в Индии. Да, никогда бы мы не приняли это решение, если бы не произошло то, что сейчас. В скором времени, может быть, инвестиции пойдут в Индонезию, во Вьетнам.

Я уже не говорю про Казахстан, где думали построить один большой завод, а теперь планируется уже четыре.

Еще мне очень нравится Дальневосточный проект: близ Владивостока, в специальной экономической зоне, мы сейчас проектируем огромный комбинат «Технониколь» со множеством продуктовых переделов. Для чего? Для того, чтобы покрыть весь рынок изоляционных строительных решений Приморья, Сахалина, Хабаровского края, и, самое главное, — создать плацдарм для поставок этого товара в Азию.

В общем, мы не сидим на месте, сама ситуация вынуждает нас расширяться, как сверхтекучую жидкость: закрыли один ход, мы распространяемся в других. Я и мои партнёры добились такого успеха, потому что воспринимаем эти вот внешние обстоятельства как вызов, как игру, в которую мы сыграем. Не для того, чтобы поиграть, а для того, чтобы выиграть.