О том, что происходит с безработицей в Челябинской области, и как утолить острый кадровый голод, рассуждает директор и управляющий партнёр ГК «ТИРС» Екатерина Карпенко.
Челябинская область вышла на минимальный уровень безработицы, побив предыдущие собственные рекорды. В мае 2023 года ее зарегистрированный уровень составлял менее 0,7%. При этом промышленные предприятия, а также многие сферы малого и среднего бизнеса столкнулись с серьезнейшим дефицитом кадров. Современная действительность ставит руководителей предприятий перед новыми вызовами, и не все готовы их принять. Подробнее об этом рассказывает директор, управляющий партнер рекрутингового агентства «ТИРС» Екатерина Карпенко.
«Маятник метнулся в сторону соискателя»
Екатерина, как думаете, почему в нашем регионе и в России в целом сформировался дефицит рабочих кадров?
— Мы находимся внутри демографической ямы 1990-х годов, имея недостаток трудоспособного квалифицированного населения. Кроме того, у нас серьезно выросла оборонная промышленность. На некоторых предприятиях, получивших оборонзаказ, потребность в персонале увеличилась в 2–4 раза, а это тысячи людей. Отсюда и нехватка. Ставки на молодежь тоже не всегда срабатывают. Эту категорию отвлекают с рынка различные курьерские службы, такси, работа на маркетплейсах, в пунктах доставки и так далее.
В последнее время на самом высоком уровне поддерживается тезис о том, что нужно возвращать престиж рабочим профессиям. А что происходит на практике?
— Если говорить о крупном бизнесе, то в 90% случаев он действительно перестраивается. Квалифицированные синие воротнички нужны рынку сейчас, пожалуй, больше, чем белые. К счастью, зарплаты на предприятиях выросли. Даже если вы новичок, вас возьмут, обучат по программе наставничества. Хорошую помощь здесь оказывает программа «Профессионалитет»: студенты училищ стажируются на предприятиях и получают возможность сразу же закрепиться на рабочем месте.
При этом новички после обучения могут получать зарплату от 70 тысяч рублей в месяц. Высококвалифицированные рабочие — токари, монтажники, водители, операторы сложной техники — имеют зарплату по 120–150 тысяч рублей. Рабочим хорошо платят.
Но зарплата — это ведь не единственное, что интересует соискателя?
— Соискатели хотят видеть принципиально другой подход к организации условий труда и рабочих процессов. Причем не просят ничего сверхъестественного: если работа далеко от дома, а смена заканчивается поздно, хорошо бы получать компенсацию за бензин или такси. Здорово, если есть программа добровольного медстрахования, компенсация стоматологических услуг или санаторно-курортного лечения. Частый запрос — гибкий подход к графику, работа на удаленке там, где это возможно. Бесплатное питание, возможность закрыть глаза на наличие судимости, подъемные для новичков — крупный бизнес готов идти на это.
А малый и средний?
— Ощущение, что не все еще осознали, в какой коме находится рынок труда. Маятник метнулся в сторону соискателя: 42 тысячи вакансий в регионах — и только 11 тысяч официальных безработных. Это, разумеется, не значит, что остальной рынок труда не нуждается в помощи. Либо соискатели еще в поиске работы и не встают на учет в центры занятости населения, либо у них есть финансовая подушка безопасности, и они имеют время выбирать. Две-три недели — и человек найдет работу по своим компетенциям.
Малому и среднему бизнесу пора перестать мыслить стереотипами десятилетней давности и убрать ограничения, которые уже, мягко скажем, несовременны.
Какие например?
— Их много: ограничения по полу или возрасту. Некоторые до сих пор ищут людей по знакам зодиака или просят составить нумерологические карты. Но в основном речь об условиях труда и отсутствии развития внутри компании. Соискатели сегодня не будут идти по трудному пути, чтобы найти подход к работодателю: они просто уйдут со стажировки или сразу после интервью.
Вы говорите об этом с вашими клиентами, когда они приходят с запросом на подбор кадров?
— Да, и некоторые руководители не готовы нас воспринимать конструктивно. Но это не просто критика. Рекрутинговые агентства, как термометр, показывают ситуацию на рынке труда. Сегодня она не в пользу работодателей. Конкуренция за кадры безжалостная.
Перемены сложны и порой болезненны, но без них невозможно. Пора развивать инновации, совершенствовать бренд, обратить внимание на человека труда, работать с мотивационными собеседованиями, организовывать внутрикадровые комиссии, проводить опросы, исследования.
Это дает свой результат. В нашей практике немало примеров, когда сотруднику предлагается работа на, казалось бы, не слишком интересных финансовых условиях. Но внутрикорпоративная жизнь и ценность бренда становятся весомыми аргументами в пользу выбора такого работодателя.
«Спрос на айтишников упал»
Много говорят о том, что стране нужны айтишники. Не получится ли ситуации, что года через 3-4 у нас будет переизбыток этих кадров?
— Частично спрос на айтишников упал. Недавно видела аналитику у коллег о том, что на вакансию разработчиков игр приходится 42 резюме. Рынок джуниоров в IT постепенно насыщается, но это ведь очень мобильная сфера. Можно на ее базе наращивать компетенции. Вероятно, мы просто наблюдаем стадию плато. Россия идет по пути импортозамещения, и здесь есть колоссальные возможности роста для IT-специалистов.
Справка
За 29 лет работы на рынке рекрутинга было успешно трудоустроено более 5000 человек. Ключевыми клиентами на Южном Урале стали такие компании, как Челябинский трубопрокатный завод, «Этерно», «Лафарж Уралцемент», ТК «МАВТ», «Ромкор», «Интерсвязь», «Газпромнефть», Челябинский механический завод, «ЭМЕРСОН», «ФОРТУМ» и другие.
Кроме айтишников, какие еще профессии будут востребованы в ближайшие годы?
— До конца 2025 года однозначно будут нужны люди рабочих специальностей, а далее, вероятно, требования к их квалификации вырастут. Катастрофически не хватает швей, даже из других стран пытаются их привлекать. Кондитеры, повара, медработники — для них тоже много вакансий.
В стране развивается строительство, и этой сфере нужны кадры. Остро не хватает сметчиков, технологов, разработчиков, проектировщиков, специалистов для сельского хозяйства. Надо разбираться с лесной отраслью: страна располагает этими ресурсами, и ими надо грамотно управлять. Значит, нужны эксперты и в этой сфере.
А какие специальности не особо актуальны?
— Мы не ощущаем острой нехватки специалистов по рекламе и маркетингу, юристов, работников сферы развлечений и гостеприимства.
Это правда, что женщины готовы идти в «мужские» профессии?
— Для них тоже есть места на предприятиях: контролеры, диагносты, лаборанты. Некоторые обучались на механиков, чтобы работать на посевной кампании. В советское время женщина-токарь или женщина-сварщик не особо кого-то удивляла. Не исключено, что тенденция к освоению этих профессий женщинами вернется.
Возрастная категория 55+ — это ценные кадры или люди, которые не интересны работодателю?
— Если позволяет физическое здоровье и есть квалификация, то их возьмут на работу. Главное, чтобы не было личного блока «я никому не нужен». Активные участники рынка труда всегда востребованы.
«Ценно, когда за твоими компетенциями обращается не только бизнес»
Как может измениться подход государства к обучению студентов вузов и ссузов в ближайшем будущем?
— Скорее всего, государство пойдет по пути целевой подготовки с последующей отработкой молодыми специалистами. Оно будет вкладывать в обучение человека, чтобы он трудоустраивался по своему профилю. Такое раньше было, и схема работала.
В этом году была открыта Всероссийская ярмарка трудоустройства «Работа России. Время возможностей». Насколько эффективен этот инструмент в борьбе с кадровым голодом?
— Конечно, такой инструмент очень нужен, и необходимость в нём назрела. Раньше наши центры занятости не особо сотрудничали с рекрутинговыми агентствами. Это понятно: у них есть обязательства по трудоустройству различных групп населения, а у нас задача иного плана. Но недавно представители службы занятости пригласили нас участвовать в различных ярмарках вакансий. Следующий этап Всероссийской ярмарки намечен на ноябрь, будем готовиться.
Это ценно, когда за твоими компетенциями обращается не только бизнес, но и государственные службы и ведомства.
Год назад, например, мы помогали набирать сотрудников профессиональной армии для Камчатского военного округа, консультировали, рассказывали о рекламных возможностях, дали много прикладных инструментов. Теперь вижу, что они сами продолжают эту деятельность, применяя на практике то, о чём мы ранее говорили.
Кстати, об армии. Люди, вернувшиеся с СВО, тоже нуждаются в переобучении и трудоустройстве. Как их интегрировать в социум?
— С бойцами СВО работает государственный фонд «Защитники Отечества», и это замечательно. Вообще, у нас довольно много категорий соискателей, которые нужно интегрировать. Мигранты, релоканты, люди с судимостью — для них тоже нужны центры адаптации, и пока в стране с этим проблема. Стабильная работа, где тебя уважают, платят зарплату и дают реализовываться, — это шанс соискателя изменить свою жизнь. Если человек готов воспользоваться этой возможностью, нужно ее дать.
Реклама
Тirs.chel.ru.