Дмитрий Ростовцев — об адаптации промышленных роботов под потребности медицины

23 апреля «Деловой квартал» провел форум «Будущее города». Спикером площадки «Будущее наступило: роботы и цифровизация» был главный врач областного онкоцентра, главный внештатный специалист-онколог регионального Министерства здравоохранения, доктор медицинских наук Дмитрий Ростовцев. Он рассказал о важности, проблематике и перспективах данного направления в медицине.

Дмитрий Михайлович, на форуме «Будущее города» вы говорили о роли роботизации в медицине. Какова проблематика в этом вопросе, потребности отрасли и пути решения задач?

— Медицина, на мой взгляд, — это одна из самых технологичных сфер. Еще 20 лет назад было сложно представить себе такое количество оборудования, какое мы используем сейчас. Если раньше успех лечения зависел сугубо от врача и его квалификации, то сегодня без использования доктором современных технологий результат не будет таким, каким его хотелось бы видеть.

Челябинский онкоцентр оснащен достаточно хорошо. В России действует федеральная программа «Борьба с онкологическими заболеваниями», которая позволила нам серьезно переоснастить парк высокотехнологичного оборудования: на сегодняшний день практически всё оно современное, выпущено не раньше 2019 г. В том числе в радиотерапевтическом блоке нашей клиники (то, что мы называем ядерной медициной) уже установлено специфическое роботизированное оборудование, а некоторые устройства мы только хотели бы получить.

Какие именно?

— К примеру, роботизированная система «Да Винчи». Это медицинский хирургический робот, который позволяет проводить операции при раке предстательной железы и новообразованиях женской половой системы. Такое оборудование используют в нескольких клиниках России, а в Челябинской области его пока нет. На сегодняшний день это единственный вид медицинской хирургической помощи, для оказания которой мы направляем наших земляков в другие регионы и федеральные центры — Москву и Санкт-Петербург. Всё остальное мы можем делать в челябинском онкоцентре.

Еще одна новинка, которую нам тоже хотелось бы иметь, — экзоскоп. Это оборудование позволяет проводить открытые операции при достаточно хорошем увеличении. С его помощью во время сшивания микроскопических сосудов мы можем видеть на экране изображение в 3D-формате в хорошем увеличении и качестве. Примерно того же эффекта можно достигнуть при использовании операционных микроскопов, которыми оснащены наши операционные, но экзоскоп расширит эти возможности.

Насколько существенно технологии меняют вашу отрасль?

— Сейчас мы находимся на этапе эволюции большинства медицинских технологий. Раньше появление компьютерного томографа или линейного ускорителя было революционным, поскольку это перевернуло представление о диагностике и лучевом лечении. Сегодня эта техника эволюционирует, то есть адаптируется под наши текущие потребности.

Новое и революционное направление — это искусственный интеллект. Пока еще мы не очень активно им пользуемся, но через 10 лет, я уверен, он серьезно изменит нашу жизнь.

В Челябинской области искусственный интеллект представлен двумя направлениями. Первое — это первичная оценка маммографии молочных желез для определения стадии рака. Технология уже установлена в девяти клиниках Челябинской области. Поскольку ИИ требуется время на обучение и совершенствование, пока есть перекосы в сторону гипердиагностики (когда он видит рак там, где его нет) и наоборот, поэтому последнее слово, безусловно, остается за врачом.

Второе — это диагностика рака кишечника. Программа Poliptron позволяет врачу-эндоскописту во время колоноскопии определить объем и степень поражения того или иного участка органа. Искусственный интеллект указывает на подозрительные места, это могут быть полипы или злокачественные образования. Врач всё проверяет и дает окончательное заключение. Мы реализуем этот проект с компанией EVA-Lab. Эта разработка пока не тиражируется, потому что не было получено регистрационное удостоверение на нее как на как медицинское изделие, но мы этого очень ждем.

Ранее на CHEL.DK.RU: Яна Ким: «Нас ждет реальность, дополненная искусственным интеллектом»

Все перечисленные выше разработки в России активно ведутся, но появление реально готового продукта, на мой взгляд, — перспектива ближайших пяти лет.

Важно ли, чтобы новые разработки, оборудование и т. п. были отечественными?

— Это очень важный вопрос, касающийся процесса импортозамещения. Сегодня парк медицинского оборудования в основном представлен иностранными производителями. Чем быстрее мы сможем наладить в стране производства медицинской техники, тем лучше будет и нашим врачам, и пациентам.

К сожалению, пока нет необходимой для ежедневного применения отечественной эндоскопической и ультразвуковой аппаратуры. Зато уже есть отечественные рентгеновские установки, компьютерные томографы, анонсирован выход линейного ускорителя. Появилось оборудование для брахитерапии.

Главное для нас — иметь в нашем центре все современные разработки, чтобы оказывать качественную и доступную помощь своим пациентам.

Обучение работе на новой технике происходит несколькими путями. Первый — обучение на базе других медицинских организаций, где новое оборудование уже установлено. Второй — когда высокотехнологичная техника поступает на апробацию в челябинский онкоцентр и представитель компании-производителя проводит презентацию возможностей устройства для врачей прямо на рабочем месте.

Полагаю, докторам важно, каким оборудованием они могут пользоваться и в каких условиях работать. Это помогает вам решать кадровый вопрос?

— Среди клиник, которые оказывают помощь онкологическим пациентам, наш центр имеет самую высокую укомплектованность: в целом — более 90%, если говорить конкретно о врачах, — около 100%. Это прежде всего связано с имиджем нашего учреждения и имеющимися в клинике возможностями. 

Действительно, для молодых людей важно иметь доступ к современным медицинским технологиям. Это дает им больше возможностей для наработки опыта и профессионального развития. В челябинском онкоцентре они могут вести научную деятельность, писать кандидатские и докторские диссертации. Без доступа к таким возможностям интерес к профессии теряется.

Какими вы видите в целом перспективы роботизации медицинской отрасли?

— Роботизация хирургии — это, по сути, адаптация промышленных роботов под потребности медицины.

Робот — это устройство, которое выполняет определенные манипуляции по заданной программе. И такой аппарат у нас есть: это кибернож, который является сплавом промышленного робота и линейного ускорителя. Аппарат работает в нашем центре с 2012 г., уже проведена его модернизация — заменен линейный ускоритель. Это был первый опыт работы нашего персонала с роботизированными системами.

Насколько, до какого предела можно доверить роботу заботу о здоровье человека?

— Доверить роботу, например, по какой-либо программе оперировать пациента пока невозможно. Каждый человек, несмотря на, казалось бы, одинаковый набор органов, уникален. Поэтому даже роботом «Да Винчи» во время операции управляет опытный специалист. Думаю, что разработки не дойдут до проведения хирургического лечения без участия врача. Все-таки медицина — это та отрасль, в которой без человека не обойтись.

Если говорить о цифровизации медицины, использовании искусственного интеллекта, то возникает вопрос передачи машинам персональных данных. Как вы считаете, есть ли в этом какой-либо правовой казус?

— Да, есть закон о сохранении персональных данных. И в этом кроется юридическая проблема, которая обязательно должна быть решена, иначе мы просто не сможем двигаться дальше. Даже если мы передаем в систему обезличенные данные больного (например, его рентгеновские снимки), сами по себе они не перестают быть персональными данными.

Изначально медицинское сообщество негативно приняло Закон о защите персональных данных, так как это существенно добавило нам работы: у каждого пациента нужно взять согласие на обработку персональных данных (кому он их предоставляет, в каком объеме). Однако мы видим, какое количество мошенников пользуется нашими персональными данными, и этому, безусловно, нужно противостоять.

Как вы в целом оцениваете ситуацию с онкологическими заболеваниями в Челябинской области? И как она меняется в последние 5 лет?

— С 2019 г. в России действует программа «Борьба с онкологическими заболеваниями». За это время серьезно изменилась структура онкологической службы. В Челябинской области мы создали несколько центров амбулаторной онкологической помощи, сейчас их уже 16. Их задача — диагностика и постановка диагноза: определение вида опухоли у человека, степени ее распространенности, локализации и размеров.

Как только эти центры заработали, диагностика улучшилась, соответственно, заболеваемость в регионе несколько выросла, потому что стали лучше выявлять. 

В то же время количество стационаров, которые оказывают хирургическую и радиотерапевтическую помощь, сократилось, чтобы концентрировать больных в крупных больницах, в том числе областном онкоцентре, имеющем максимальное оснащение. Здесь есть доступ ко всем диагностическим и лечебным процедурам.

За последние два года мы удвоили количество проводимых операций: с 5800 до 11 900. Это позволяет снизить объем осложнений, уменьшить послеоперационную летальность и обеспечить доступность оказываемой медицинской помощи.

Химиотерапевтическая помощь, напротив, в большей степени приближена к месту жительства пациента и проводится преимущественно в центрах амбулаторной онкологической помощи.

Мы наблюдаем тенденцию снижения смертности. Таким образом, рост заболевания и снижение смертности приводит к большому накоплению больных, которые находятся у нас под наблюдением.

Кстати, на форуме «Будущее города» вы анонсировали возможное появление нового хирургического корпуса. Расскажите об этих планах подробнее.

— При растущей интенсивности работы нашего центра мы близки к достижению функционального предела. Дальнейшее развитие нашего лечебного учреждения из-за возможного ограничения материально-технической базы оказывается под большим вопросом. Нас поддерживают губернатор и правительство Челябинской области, и мы надеемся, что в этом году выйдем на проектирование будущего объекта.

Он будет располагаться на территории нашего Центра онкологии и ядерной медицины. В нём на шестом и седьмом этажах появятся новые операционные, так же, как и в действующем хирургическом корпусе, и они будут соединены переходами для удобства работы докторов и комфортного перемещения пациентов.

Как планируется оснастить этот корпус, какое там будет оборудование?

— Об этом пока рано говорить, так как окончательного решения о строительстве еще не принято. Этот вопрос будет подниматься тогда, когда начнется проектирование. Для нас важно, чтобы операционные соответствовали всем современным требованиям, предъявляемым к таким объектам.

Также мы хотим поселить наших больных в комфортных условиях. Корпуса, которые есть сейчас, проектировались еще в прошлом веке, когда размещение по четыре–шесть пациентов в одной палате считалось нормальным. Сейчас требования людей к размещению изменились. Когда человек болеет, ему важно находиться в приличных условиях, чтобы был доступ к туалету и душу, например, чтобы палата была одно- или двухместная. Это влияет на выздоровление пациента.

На какой площадке будет построен новый корпус?

— У нас есть земельный участок перед основным корпусом. Площадка должна соответствовать целому ряду параметров: и по необходимой площади, и по наличию коммунальных сетей.

Впрочем, пока это только наше желание, окончательного решения не принято. Но на днях курирующая наше учреждение организация — НМИЦ онкологии имени Блохина — согласовала вопрос строительства корпуса. Там понимают важность и необходимость появления этого объекта в целом для Челябинской области.

Подписывайтесь на CHEL.DK.RU в Telegram.