Меню
Деловой квартал — Челябинск

«Спроси у любого предпринимателя, как дела, ответит: «Денег нет» — Сергей Бурцев

«Спроси у любого предпринимателя, как дела, ответит: «Денег нет» — Сергей Бурцев
Автор фото: Елена Шатрова. Иллюстрация: Деловой квартал

«Многие мелкие предприниматели говорят: да я заплатил бы 20% налога, лишь бы дали спокойно работать. Но даже эти платежи связаны с такими барьерами, что проще работать нелегально», — Сергей Бурцев.

О растущей налоговой нагрузке на бизнес и бюрократических барьерах, которые мешают созданию нормального инвестиционного климата, а также о прогнозах изменения валютных курсов и кредитных ставок в интервью DK.RU рассказал председатель правления Челябинвестбанка Сергей Бурцев.

Какие ключевые тренды в реальном секторе экономики прослеживались в прошлом году? С чем связано замедление темпов экономического роста?

Основным трендом оставался небольшой рост почти во всех основных отраслях региональных экономик при отсутствии явных признаков возможного падения ВРП в ближайшее время. При этом в последние годы предпринято достаточно много действий, направленных на улучшение инвестиционного климата, но их недостаточно — существенного роста инвестиций достичь не удалось.

Представители совершенно разных сфер бизнеса, не сговариваясь, отмечают несколько факторов, которые служат серьезным препятствием для развития в сегодняшних реалиях: это и неопределенность в экономике, и усиление налоговой нагрузки, административного давления, и продолжающаяся монополизация рынков, и главное — низкий платежеспособный спрос населения.

Спроси у любого предпринимателя, как обстоят дела в бизнесе, он ответит: «Денег нет». Если раньше товар брали практически не глядя на ценники, то сейчас покупатели долго прицениваются, ждут скидок. Реальные доходы населения стагнируют уже лет пять. Это видно по снижению количества дорогих автомобилей на улицах города, по тому, насколько меньше фейерверков запускается в Новый год. Правда, говорят, в бюджетной сфере доходы растут.

Фискальная нагрузка на бизнес растет?

— Если в целом оценивать налоговую нагрузку, то на первый взгляд может показаться, что ставки остаются прежними. Но тайным образом расширяется кадастровая база по налогу на землю, на недвижимость, появляются новые сборы, происходит рост затрат бизнеса на выполнение государственных задач. По НДС — очевидный рост.

С каждым годом улучшается налоговое администрирование, что приводит к росту сборов налогов на 10-20% ежегодно. Это значительно выше уровня инфляции и даже роста денежной массы.

ИФНС научилась анализировать цепочки платежей для выявления разрывов НДС. Банки также оказались втянуты в контроль налоговой нагрузки и сегодня вынуждены абсолютно бесплатно выполнять особенно много государственных функций и требований законодательства. Кредитные организации вынуждены анализировать обороты клиентов по расчетному счету, в том числе на предмет «ломки НДС», сделок с сомнительными партнерами, соответствия  операций заявленной деятельности компании.

Иногда доходит до смешного. Однажды после получения запроса мы вынуждены были внимательно  проанализировать деятельностью одного клиента с миллиардными оборотами по причине якобы низкой налоговой нагрузки. Оказалось, что 40% от оборотов по расчетному счету, 400 млн руб., он заплатил таможне. А раз это не ИФНС, то необходимо проверить, не является ли компания сомнительной фирмой-однодневкой, так как с формальной позиции выглядит так, что предприятие уклоняется от уплаты налогов.

Трехлетний мораторий на проверки малого бизнеса не ослабил административное давление?

— Может, в абсолютных показателях проверок на самом деле стало меньше, но некоторые проверки стали более изощренными, как будто инспекторы получают премии за количество выявленных нарушений, за количество направленных писем или предписаний. Проверяющий приходит на предприятие с настроем накопать глубоко и на совесть. И даже после завершения проверки можно еще несколько месяцев бюрократически устранять давно устраненное нарушение.

Мне доводилось слышать от наших клиентов, что за год на предприятии может пройти более 20 проверок, инициированных различными инстанциями. К счастью, такой подход имеет место не у всех проверяющих: некоторые ведомства все же внедряют риск-ориентированный подход и тем самым вносят свой вклад в улучшение инвестиционного климата.

«Спроси у любого предпринимателя, как дела, ответит: «Денег нет» — откровения банкира 1

Недавно премьер-министр Дмитрий Медведев объявил о необходимости «регуляторной гильотины», упомянув, что на сегодняшний день бизнес обязан соблюдать порядка девяти тысяч предписаний, многие из которых приняты еще в советское время и давно утратили актуальность или противоречат друг другу и расходятся со здравым смыслом. Это даст бизнесу возможность вздохнуть спокойно?

— Было бы неплохо отменить все ненужные или излишне регулирующие документы. Это исключило бы ситуации, когда предприятиям приходится подстраиваться под правила, которые давно устарели, а у проверяющих инстанций развязаны руки для того, чтобы «кошмарить» бизнес. Но пугает то, что после отмены одного документа может появиться новый: любое переписывание закона сопряжено с определенными рисками. В идеальном варианте текст нормативного акта должен быть составлен так, чтобы гарантированно исключить даже малейшую коррупционную лазейку.

Сейчас в стране много борются с коррупцией, но складывается стойкое ощущение, что вся борьба — не там.

Коррупция изначально заложена в требованиях, создающих приоритеты для развития отдельных бизнес-структур вопреки здоровой конкуренции, в туманных и двояких формулировках российских законов, которые открывают широкое поле для тех, кто использует их для собственного обогащения.

В январе покупатели уже заметили рост цен на многие продукты питания и товары. Это сезонная инфляция или бизнес отыгрывает потери от повышения ставки НДС?

— Сложно дать однозначный ответ. Очевидно лишь, что денег в карманах у людей стало заметно меньше. К сожалению, в кризисные времена монополисты становятся сильнее, часто получают поддержку от государства за счет средств налогоплательщиков; богатый становится богаче, а бедный — беднее. Рост потребительских цен может привести к снижению выручки предприятий, причем в гораздо большем объеме, чем повышение ставки НДС. А снижение выручки более чем на 5% уже несет определенные риски для предприятий.

Если обратиться к традиционному индикатору — нефтяным котировкам, то ситуация выглядит довольно благополучной. Почему же так остро ощущается нехватка денег?

— Да, котировки сейчас относительно высокие, и 64% российского экспорта в 2018 году сформировано за счет поставок нефти и газа. Но необходимо, чтобы и оставшиеся 36% прирастали, причем многократно, потому что даже если этот показатель вырастет вдвое, то он займет лишь 53% доли в экспорте.

Да, мы ежегодно экспортируем, к примеру, 45 млн тонн зерна. Казалось бы, огромное количество, при стоимости $200 за тонну — это $9 млрд, то есть всего 2% от объема экспорта. Пока главная статья доходов государственной казны — экспорт нефти и газа, вокруг энергоресурсов все и крутится, хотя никто не отрицает, что необходимо развивать и другие направления. 

Изменение структуры экономики — длительный и сложный процесс, требующий значительных и последовательных мер государственной поддержки. Простой пример — можно построить по стране сотни зарядных станций для электромобилей, но они так и останутся невостребованными, пока не появится достаточно большого числа пользователей автомобилей с электродвигателем — и лишь тогда можно будет говорить о появлении новой отрасли.

А российская продукция традиционных отраслей промышленности — машиностроения, станкостроения — конкурентоспособна на мировом рынке?

— Если говорить о машиностроении, то существенного технического отставания нет, но у машиностроительных предприятий в развитых странах есть доступный источник оборотных средств, благодаря которому они могут позволить себе держать на складах готовую продукцию: автомобили, станки, спецтранспорт. А российские предприятия живут в ситуации постоянного дефицита оборотки, так что, сделав заказ, часто приходится три-четыре месяца ждать поставки. В станкостроении остро стоит вопрос компетенций, современных технологий — требуются постоянные крупные вложения в научные исследования, в НИОКР. Предприятий, которые выдерживают темп в бесконечной технологической гонке, — единицы.

Традиционный вопрос: ждать ли сильных колебаний валютных курсов?

— Это маловероятно. Бюджетное правило заставляет Минфин выкупать лишнюю валюту с рынка, чтобы курс рубля оставался стабильным. И если раньше, допустим, изменение котировок нефти на два доллара за баррель приводило к изменению курса национальной валюты по отношению к доллару на рубль, то сейчас колебания значительно слабее — копеек 20-30, не больше. И даже последние изменения, когда стоимость нефти снизилась с $80 до $60 за баррель, по большому счету, не слишком ослабили курс рубля — всего на 3-4 рубля. Так что есть позитивный момент.

Средняя ожидаемая цена нефти на ближайшие три года — порядка $55-60 за баррель. Штаты преуспели в добыче сланцевой нефти, но если цена на мировых биржах опускается ниже пятидесяти, ее добыча становится нерентабельной, и многие предприятия быстро закрываются, снижая добычу. Так что вряд ли котировки в ближайшее время опустятся ниже пятидесяти, если только ученые не откроют новый альтернативный источник энергии, который обрушит нефтяной рынок.

Осенью кредитные ставки снова пошли в рост: чем это обусловлено и насколько серьезным может быть повышение стоимости заемных средств в наступившем году?

— Стоимость кредитных ресурсов меняется с той же динамикой, что и ключевая ставка, которую устанавливает Центральный банк. За прошлый год он поднимал ее дважды, в общей сложности на 0,5 процентных пункта. С учетом того, что глобальный тренд развернулся, повышение кредитных ставок будет чуть более заметным — на 0,75-1% по сравнению с прошлым годом. В подавляющем большинстве случаев это повышение совершенно некритично, хотя и малоприятно: так, если в прошлом году средний бизнес мог взять кредит под 10%, то теперь — под 11%. Ряд предприятий достаточно успешно реализуют инвестиционные проекты в Челябинской области. Как правило, речь идет о расширении действующего бизнеса, запуске нового производства на базе уже существующего.

В условиях сохраняющейся неопределенности никто не рискует строить что-то с нуля в чистом поле.

В каких отраслях экономики региона сегодня заметно оживление?

— Если оцениваться на голую статистику, экономический рост наблюдается практически во всех отраслях, пусть даже небольшой, на 1-2%. Но в конечном итоге рост достигается только за счет крупных предприятий. Монополизация рынков продолжается во всех отраслях, мелкие игроки вытесняются, вынужденно уходят с рынка.

Это применимо и к банковской сфере?

— Да, в последние годы в основном прирастают активы крупнейших банков, а «середнячкам» сегодня практически невозможно вырваться из своей весовой категории. С другой стороны, есть много малых банков, имеющих капитал в пределах одного-двух миллиардов рублей, которые показывают неплохую по нынешним временам рентабельность — пять-семь, а то и десять-двадцать процентов. Для малого коммерческого банка это очень неплохой результат, который говорит как о правильно выбранной рыночной нише, так и об умеренном принятии кредитных рисков.

Сейчас государственные банки уже контролируют более 70% рынка финансовых услуг, финансовая система достаточно стабильна, но, к сожалению, на сегодняшний день 25-30% банков убыточно, значит, некоторое их число будет вынужденно уйти с рынка, а уж каким образом — через присоединение или санацию, через банкротство или ликвидацию — покажет время. Ситуация меняется, сегодня уже становится очевидно, что пятидесяти крупных банков недостаточно, чтобы реализовывать некоторые государственные программы, а значит, тенденция сокращения количества банков может замедлиться.

Есть ли тревожные звоночки о проблемах в каком-либо банке, на которые стоит обратить внимание предпринимателю, который держит там счета?

— На самом деле оснований сильно переживать на этот счет нет. Если у компании диверсифицированная база поставщиков и партнеров, открыты расчетные счета в нескольких банках, она практически ничем не рискует. Хотя бы по той простой причине, что с этого года введена система страхования вкладов для малых и микропредприятий — свои 1,4 млн руб. они в любом случае получат. А если все деньги находятся в обороте, вряд ли убытки будут слишком большие. При этом, конечно, надо отдавать себе отчет, что размещение крупной суммы в одном банке, даже очень крупном — это всегда определенный риск.

Снизилась ли острота проблемы блокировки счетов компаний и предпринимателей по подозрению в проведении сомнительных операций? Насколько четко сейчас прописано обоснование для занесения в черный список и нет ли ситуаций, когда банки излишне перестраховываются?

— Как таковой проблемы с блокировкой счетов в банке никогда не возникало.

Если проблема и была, то на федеральном уровне, в связи с тем, что крупные банки запускали блокировку счетов в автоматическом режиме, почти не глядя.

В регионах, во всяком случае в нашем банке, блокировка не носила массового характера, максимум один-два счета в месяц. При этом банк внимательно разбирал каждый конкретный случай. Так что никто из предпринимателей впоследствии не жаловался на то, что незаконно закрыли счет, внесли в черный список, никто не пытался реабилитироваться.

Достаточно много домыслов и разговоров возникло о том, что банки будут отслеживать предпринимательскую деятельность незарегистрированных предпринимателей и блокировать карточные счета, на которые регулярно приходят перечисления. Как складывается ситуация в реальности?

— Предприниматель, который стремится наращивать обороты бизнеса, вряд ли сможет работать нелегально. Он вынужден будет открыть расчетный счет, считаться с налоговой, таможней, банками, проверяющими органами. Если же с ростом оборотов как-то не складывается, то предприниматели не от хорошей жизни уходят в тень, начинают принимать оплату за товары или услуги на карту, открытую на физлицо, или наличными. К нему не придут проверяющие. Но и много он, работая в тени, никогда не заработает.  Скорее всего, со временем будет усиливаться контроль за поступлениями средств и на счета физических лиц, и крупным предпринимателям, которые работают нелегально, придется выйти из тени.

Многие предприниматели говорят: да заплатил бы я эти 20% в качестве налога, лишь бы только не трогали и дали спокойно работать. Но проблема в том, чтобы даже платежи по налогам, механизмы декларирования в ФТС часто связаны с таким числом дополнительных бюрократических барьеров, что проще работать нелегально или не работать вообще.

Многие страны, например, Объединенные Арабские Эмираты, уже давно получают основной доход в казну вовсе не от экспорта нефти, как принято считать (эти поступления уже не превышают 10%), а от предоставления государственных услуг, через создание почвы и благоприятной среды для развития бизнеса.

В России ситуация обратная: если предприниматель хочет получить государственную услугу, то государство почти не заинтересовано в развитии его бизнеса — будущего налогоплательщика. Получение государственной услуги — это проблема только самого предпринимателя. Чиновник часто боится поставить подпись на документе, боится, что его обвинят в коррупции или в превышении должностных полномочий, боится взять на себя ответственность. Потому что законы у нас так написаны, и сам госчиновник не защищен, ему проще отказать, забюрократизировать, чем услугу оказать. И в этом плане оказание государственных услуг у нас перевернуто с ног на голову.

Мы много говорим о повышении эффективности ВВП, о производительности труда. Но многие законы и правила по-прежнему направлены не на повышение эффективности работы предпринимателя, а на перераспределение денежных потоков внутри замкнутой системы, например, на повышение эффективности работы госорганов, в том числе за счет переложения части функций и задач на предпринимателя. Это приводит к повышению производительности одних субъектов при снижении эффективности других. Общая производительность, ВВП и благосостояние населения не растут.

А необходимо искать точки роста производительности малого и среднего бизнеса за счет поддержки экспорта, за счет предоставления эффективных госуслуг, чтобы предприниматель смог повысить свою эффективность, производительность труда, увеличить объем производства, в том числе за счет выхода на внешние рынки.

Интересно жить в эпоху перемен, хотя и неприятно. Но я все равно надеюсь, что когда-нибудь будет найден тот баланс, когда господдержка станет эффективной для каждого предпринимателя, будет способствовать формированию положительного инвестиционного климата, приведет к более быстрому росту ВВП и благосостояния населения.

Фото: Елена Шатрова