«Требования Текслера к подчинённым — американский бизнес-стиль». Политолог о 100 днях врио

Алексей Ширинкин, политолог:

— Идеальным губернатором, с точки зрения федерального центра, является сегодня не классический консервативный «держиморда», а молодой, современный, умный и энергичный менеджер-технократ, сочетающий компетентность с отсутствием политических амбиций на самостоятельную игру. Губернаторов, делегированных Центром на выборы в 2017-19 гг., как раз часто называют «технократами», подразумевая именно сочетание прогрессивности, освоения современных навыков научного управления с политической лояльностью, встроенностью в систему власти. Впрочем, главное требование — эффективность, умение обеспечить социально-экономическое развитие и политическую стабильность.

Именно эти качества мы видим у Алексея Текслера. Самое главное — каковы ценности нового топ-менеджера Челябинской области, к какому идеалу он стремится? Поняв это, можно сделать выводы и о том, какой дорогой он поведет регион.

Пока политический мир Алексея Текслера, исходя из его высказываний и действий, соответствует идеалам российского среднего класса, выросшего в 1990-2000-е, — социальная рыночная экономика, умеренная демократия, либерально-консервативные ценности. Это, в историко-культурном аспекте, мир Запада 1950-х годов, позднего индустриального общества.

После 100 дней Текслера на посту руководителя области видны и некоторые особенности его управленческого курса.

Во-первых, это анти-истеблишментарный настрой. Текслер видит уже конфликт гражданского общества Челябинска с региональными кланами, закрытыми номенклатурными группами, сложившимися еще в постсоветский период и с тех пор избравшими экстенсивную модель развития региона. В этом конфликте ему стратегически ближе и перспективнее курс на союз с современными сегментами общества. Отчасти прослеживается и скептическое отношение Текслера к традициям «старой» промышленной олигархии. Это касается и ориентиров экономического развития — в послании Законодательному собранию области мы видим явный поворот от моноотраслевой логики развития региона к курсу экономической диверсификации.

Во-вторых, бросается в глаза приверженность Текслера новым форматам управления и политической работы. Это и активное общение в соцсетях, и уже меметизированный «разворот Текслера» — частые смены запланированных планов поездок для достижения эффекта неожиданности для местных властей, и демократичный дресс-код, и максимально неформальное, открытое общение с людьми.

В-третьих, отметим куда более крупный масштаб политического и экономического проектирования. В отличие от предыдущих губернаторов, Текслер — состоявшийся руководитель федерального уровня, обладающий опытом развития целой отрасли. Доступ к федеральным чиновникам и их ресурсам — одна из самых полезных, конечно, для региона возможностей нового руководителя.

Четвертое — способность и даже склонность к быстрым решениям. В логике современной российской политики увольнение чиновника — это некий стресс для системы, конфликт, признание того, что власть не справилась с чем-то. Текслер очевидно не боится идти на такие шаги, если уверен в их эффективности. Сюда же относится и смелость в важных политических заявлениях («стоп оптимизации медицины», «хватит растаскивать Челябинск», интервью по ГОКу), которые не были вынуждены, а, напротив, следовали его управленческой логике. Это яркие признаки политика-реформатора.

Пятое — трудоголизм и перфекционизм, высокие стандарты. Текслер посвящает вопросам управления регионом куда больше времени, чем это предусмотрено трудовым законодательством — он работает и в выходные, и задерживается до полуночи, начиная с раннего утра. На этапе формирования команды лично вникает в очень большой круг вопросов, который в хорошо работающих организациях обычно делегируется топ-менеджером среднему звену. Фиксируют очень высокие требования Текслера к работе непосредственных подчиненных.

Это проявление американского бизнес-стиля, обычного для глобального корпоративного мира, но малоизвестного в провинциальном управленческом сообществе. Это неудивительно, учитывая, что основной опыт управленца Текслер получил в энергетике — одной из наиболее реформированных отраслей российской экономики.

Таким образом, в случае Алексея Текслера есть интересный кейс попытки проведения технократической революции в достаточно депрессивном «старо-промышленном» регионе с устоявшимися институтами консервации этого застоя и негативной селекции элиты — то есть, по сути, типичного для постсоветского пространства от Словакии до Монголии неопатримониального олигархического режима. В этой логике Текслер, даже будучи частью авторитарной федеральной машины, оказывается куда более прогрессивен и с точки зрения перспектив развития Челябинска куда более полезен, чем местные элитные кланы, не показывающие за последние десятилетия ровно никаких интенций к модернизации региона. Именно их, явное или неявное, стремление сохранить политическое и экономическое господство является первой существенной угрозой курсу Текслера. 

Второй серьезный вызов — риски трансформации российской политической системы, которая все еще показывает крайнюю неустойчивость и способна как продолжить либеральное движение, так и пойти путем консервативной революции. Сегодня в обществе и элите актуальны обе тенденции, и в условиях поворота к мобилизации режима строить технократическую утопию в отдельно взятой Челябинской области, конечно, вряд ли возможно.

 

Колонка написана на основе выступления Алексея Ширинкина на Круглом столе РАНХиГС «100 дней А.Л. Текслера во главе региона: первые итоги и очередные задачи исполнительной власти».

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции DK.RU