«Далеко не всегда всё так страшно, как раздувают одиозные экоактивисты» — Егор Ковальчук

По оценке Минэкономразвития области, объем ВРП по итогам года составит 1283,3 млрд руб., индекс промышленного производства, которое традиционно вносит наибольший вклад, оценивается на уровне 100,5% к прошлому году. О главных рисках и наиболее актуальных проблемах промышленных предприятий региона, об «экологических фобиях» и двусмысленной позиции муниципальных властей, которые лишают Южный Урал привлекательности в глазах потенциальных инвесторов,  а также о том, почему крупные региональные компании спешат обзавестись московской «пропиской, в интервью DK.RU рассказал заместитель губернатора Челябинской области Егор Ковальчук.

Дайте оценку ситуации в экономике Челябинской области? В каких отраслях ожидается наиболее позитивная динамика по итогам года, а где, напротив, просадка?

— Экономика региона, безусловно, подвержена тем же факторам, что и страны в целом. Если давать краткую оценку, то бывали времена и лучше. Но тем не менее есть определенный прирост. В обрабатывающих производствах лучшую динамику в уходящем году продемонстрировали машиностроительные предприятия,  компании, занимающиеся выпуском лекарственных средств, напитков, а также производством минеральной продукции и готовых металлических изделий. Падение было отмечено в производстве мебели и текстиля, в производстве продуктов питания и химической промышленности и некоторых других отраслях.

Безусловно, главный вклад в рост экономики вносят крепкие профессионалы, опытные бизнесмены и промышленники, которые давно работают на рынке, прошли через прошлые кризисы. Как правило, конечно, это крупные предприятия, хотя есть и отличные выстрелы в среде средних предприятий, которые неплохо заявляют о себе на федеральном и даже международном уровне.

Факторы, которые оказывают угнетающее влияние, достаточно понятны — прежде всего, это санкции, которые регулярно продляются. Мы же отлично понимаем, что наши западные «партнеры» тоже хорошо ориентируются и стараются бить именно по тем отраслям, которые наиболее чувствительны.

Вместе с тем это становится хорошим импульсом для импортозамещения, и крупнейшие компании и госкорпорации четко тенденцию улавливают и привлекают мелкий и средний бизнес к реализации контрактов. В выигрышном положении оказываются высокотехнологичные, наукоемкие производства, разработки которых позволяют отказаться от закупок подсанкционного зарубежного оборудования. И в этом смысле санкции, конечно, толкают российскую науку и производство вперед. Без шуток. Это четкий, однозначный стимул для бизнеса идти в эту сферу, а компетенций, поверьте, достаточно.

Кроме того, в целом по стране наблюдалось некоторое снижение темпов строительства жилья. Плановые показатели, которые были изначально заявлены в нацпроектах, пока не слишком достижимы: практически ни в одном из регионов, за редким исключением, строители не видят возможности для сбыта построенного жилья. Не скажу, что речь идет о колоссальной просадке, — фактическое снижение только 10-15%. И эта цифра четко коррелируется со снижением в тех сферах промышленности, которые поставляют стройматериалы.

А как складывается ситуация в металлургии и машиностроении, которые традиционно считаются «китами», на которых держится экономика области?

— Сегодня многие металлургические компании возлагают большие надежды на внутренний рынок, потому что на внешнем, во-первых, жесточайшая конкуренция, а во-вторых, значительные издержки с учетом логистики. Под внутренним рынком я подразумеваю не только Россию, но и бывшие страны Советского союза. Тот же уровень маржи можно получить и тут, тем более, что спрос более понятный и прогнозируемый, чем за рубежом.

Как отмечают аналитики, благоприятная конъюнктура на мировых рынках, которая позволяла металлургическим предприятиям активно наращивать сбыт и даже получать сверхприбыль, меняется, и следующий год может оказаться не столь удачным?

— Это так. Региональные металлургические и машиностроительные предприятия сегодня упираются в тупик недостаточного спроса.

И единственный выход — повышать уровень передела продукции. Многие называют это повышением добавленной стоимости, что, на мой взгляд, не слишком правильно. Предприятие должно стремиться наращивать компетенции, чтобы, грубо говоря, продавать не листовую сталь, а заготовки или даже готовые изделия. Именно к этому подталкивает производителей вся ситуация. И, на мой взгляд, это главный вызов перед промышленными предприятиями региона на сегодняшний день.

К слову, вопрос по повышению передельности ставится сегодня во всех сферах. По сути, на одной и той же территории с использованием одних и тех же мощностей может производиться продукция более высокой добавленной стоимости. А это и налоговая база, и рабочие места.

В машиностроении действуют примерно те же факторы: предприятиям стоит оценивать возможности внутреннего спроса и экспорта. Выход на международный рынок, безусловно, важен и необходим, но количество сложностей, которые возникают на этом пути, огромное — начиная от сертификации продукции и заканчивая методами черной конкурентной борьбы. Кроме того, не будем забывать, что многие предприятия Челябинской области ориентированы на выполнение гособоронзаказа. Дело в том, что вертикально интегрированные структуры, в которые входят в том числе и региональные предприятия, выстраивают кооперацию таким образом, что в этой сфере начинается что-то вроде советского госпланирования в хорошем смысле слова. Нагружают предприятия группы, которые находятся в разных регионах, в соответствии с их максимально развитой компетенцией и тем самым образуют переток заказов внутри группы.

Необходимо расширять использование компетенций военных предприятий в гражданской сфере — там же совершенно потрясающие технологии, квалификация высочайшая, которая позволяет решать сложнейшие задачи, но это все уходит только в госзаказ. Это делает предприятия фактически беспомощными на высококонкурентном рынке потребительских товаров, они сталкиваются с неразрешимыми затруднениями в плане коммерциализации технических разработок. А между тем это направление могло бы стать новым драйвером роста, обеспечить дополнительный источник дохода и снизить чувствительность к колебаниям госзаказа.

С появлением министерства промышленности вновь появится возможность точечно, адресно взаимодействовать с предприятиями, которые, по ощущениям, за последние несколько лет просто отучились, отвыкли обращаться к власти на региональном уровне. И если у крупных предприятий есть рычаги и финансовые ресурсы, чтобы решать возникающие проблемы на федеральном уровне, то малый и средний бизнес оказались фактически заброшены. Будем исправлять ситуацию.

Одним из приоритетов развития промышленного сектора в Стратегии 2035 было развитие кооперации. Этот ориентир сохраняется?

— Да, кооперация — совершенно правильный и логичный тренд. И в этом отношении необходимо повышать информированность предприятий, нацеливать их на то, что прежде, чем искать поставщиков и контрагентов где-то на стороне, посмотреть хотя бы за забор. Я выражаюсь образно, конечно, но иногда бывают курьезные случаи, когда эта рекомендация вполне применима и в буквальном смысле слова. Предприятия, которые находятся буквально на соседних улицах, завязывают деловые контакты странным, извилистым путем, через модные дорогостоящие системы сбора маркетинговой информации. Между тем, если посмотреть на составляющие себестоимости, то на логистику в некоторых категориях товаров ложится большая финансовая нагрузка, чем на стоимость сырья.

Какие еще точки роста вы могли бы обозначить?

— Сильными сторонами экономики региона традиционно остаются металлургия, машиностроение, обрабатывающие производства. Совершенно очевидно, что мы будем этим заниматься. Вместе с тем одной из перспективных точек роста обозначен туризм — в том числе медицинский, образовательный и промышленный. Это новое направление, которое оказалось достаточно востребованным, и оно включено в круг задач министерства экономического развития. До недавнего времени развитие отрасли в области рассматривалось прежде всего как событийный туризм: проведение различных фестивалей, спортивных мероприятий разного рода и экскурсий. Это, безусловно, тоже важно, в этом Челябинская область сильна, но это исключает понимание туризма как одной из отраслей экономики. Как бизнеса, который генерирует прибыль, капитализирует территорию, дает новые рабочие места.

Есть ли планы по привлечению в регион крупных стратегических инвесторов? Какая работа ведется в этом направлении?

— В этом направлении уже есть определенные наработки, но в предыдущие годы направление было ориентировано преимущественно на малый и средний бизнес, выполнение целевых показателей национальных проектов. И сейчас я вижу в качестве основной, первостепенной задачи вот эту машину, которая действительно хорошо настроена, развернуть на привлечение крупных инвесторов из разных сфер: не только промышленности, но и рекреации, медицины, логистики, транспорта.

Так, сегодня мы ведем переговоры с крупными потенциальными инвесторами не только из России, но и из Южной Кореи, Саудовской Аравии, Индии. В декабре в Москве запланированы важные встречи с потенциальными иностранными инвесторами, на которых, в частности, будут обсуждаться проекты по размещению в регионе фармацевтической фабрики, на которой производятся лекарства против СПИДа и туберкулеза, а также строительства завода по производству экологически чистых напитков. Подобных производств в стране еще нет, приятно будет стать новаторами в этих областях.

И в этом плане необходимо менять менталитет муниципальных образований. У глав образований, где есть сложности и с наполняемостью бюджета, и с рабочими местами, в голове уже изменилась установка: действительно бегают за инвестором и готовы создавать благоприятные условия для развития бизнеса. Там же, где ситуация чуть лучше, начинаются разные странные истории с необоснованными запросами. Естественно, инвесторов такая позиция муниципалитета отпугивает — тем более, что точек для приложения сил на самом деле множество. Ситуация такова, что мяч сегодня на стороне инвестора, а территории вынуждены конкурировать, чтобы инвестор выбрал ту или иную площадку. 

Понятно, что в инвестиционном плане у Челябинской области есть неоспоримые преимущества: удачное с точки зрения логистики приграничное положение, энерговооруженность, развитая промышленная инфраструктура. На фоне многих регионов мы находимся в выигрышной позиции. С другой стороны, немаловажное значение в глазах инвесторов, особенно иностранных, имеет достаточная удаленность от административного центра страны.

Громкие истории с так и не осуществившимися проектами строительства Круглогорского ГОКа в Миассе и кремниевого завода в Златоусте, полагаю, внесли лепту в восприятие инвестклимата в регионе. Складывается ощущение, что население встретит в штыки появление любого промышленного производства?

— Это, безусловно, есть. Экологическая повестка, которая в последнее время стала достаточно популярна, с одной стороны, не помогает привлекать инвесторов. С другой стороны, это дисциплинирует — инвесторы, которые приняли решение развивать бизнес в Челябинской области, понимают, что проскочить на раз-два уже не получится.

При этом необходимо четко разделять, когда за экологическими требованиями стоит действительно беспокойство за окружающую среду, а когда — нездоровая конкуренция и не вполне прозрачные намерения муниципальных властей или определенных сил влияния. И в каждом случае четко эту границу проводить.

Разумеется, инвесторы, вынашивающие планы по запуску производства в регионе, обязаны не только выполнять процедуры и соблюдать нормативы, предусмотренные законодательством, но и не игнорировать общественное мнение.

Наиболее активные в плане инвестиционной деятельности — предприятия горно-рудной промышленности, металлургии, и они действительно нередко вызывают недовольство и раздражение у населения. Но прежде чем поддаться первому импульсу, стоит посмотреть: а что, собственно, предлагается, какие технологии применяются в производстве, какие реальные риски для экологии есть. Разумеется, любое крупное производство несколько отходит от картины первозданной природы, но далеко не всегда все так страшно, как пытаются раздуть одиозные экоактивисты. Раздуть экологическую истерию на ровном месте — на сегодняшний день, пожалуй, самый убойный аргумент в корпоративных спорах. Эти технологии понятны и обкатаны в том числе в политической сфере — один в один, просто повестка разная. Безусловно, есть ситуации, когда митинги абсолютно оправданы и приводят к правильным результатам. Но есть и обратные примеры.

Ситуации в Миассе и Златоусте — как раз следствие недоработки в этом отношении, и жаль, что муниципальные власти вовремя не сориентировали инвесторов в нужном направлении. В этих ситуациях было и немало подводных камней, но, уверен, это в любом случае хороший кейс для тех, кто задумывается об открытии производства в регионе — и для правительства региона, безусловно. Мы готовы оказывать всяческую поддержку, но все же решать вопросы экологичности производства и, самое главное, донесения этой мысли до жителей территорий должен именно инвестор. Нельзя это перекладывать на власть.

В последние несколько лет сразу несколько крупных предприятий сменили региональную «прописку». Это тревожный сигнал?

— Нет, это вполне закономерный процесс в связи с ростом бизнеса, выходом на федеральный уровень.

Даже с точки зрения статуса иметь юридический адрес в Москве — это тоже своего рода конкурентное преимущество. Дело не в Челябинске. Ровно та же тенденция прослеживается и в других регионах. Конечно, удерживать крупный бизнес региональными налоговыми льготами необходимо, но если федералы предлагают финансовые преференции, пытаться их перебить бессмысленно.

При этом стоит отдавать отчет, что само предприятие остается в регионе, как и рабочие места, а также налоговые поступления большей частью. Так что иногда мы вынуждены соглашаться с тем, что бизнесу выгоднее иметь московскую прописку. Нередко в разговорах в качестве одного из факторов переезда представители бизнеса указывают на сложности во взаимодействии с надзорными ведомствами. С этим, конечно, стоит разбираться в каждом случае отдельно, кто здесь прав. Но очевидно, что взаимоотношения с контролирующими органами, их настрой, методы работы и даже способ общения серьезно влияют на инвестиционный климат. Согласитесь, одну и ту же мысль можно донести совершенно разными способами. Хотелось бы, чтобы законные требования проверяющих доносились в максимально понятной и доступной форме, чтобы у бизнеса оставалось желание жить и работать в регионе.

С какими еще проблемами обращаются предприниматели?

— Основное, о чем говорят практически все, — недостаточный размер финансирования в рамках мер господдержки. Но бюджет никогда не сможет подменить банковское финансирование и использоваться для пополнения оборотного капитала. Во-первых, это всегда строго определенные направления, которые выбраны государством в качестве приоритетных. Во-вторых, должно быть четкое понимание, что каждый вложенный бюджетный рубль принесет еще пять, а лучше десять рублей прироста налоговых поступлений или несколько сотен новых рабочих мест.

Второе — это нехватка кадров, которая остро ощущается во всех отраслях. Нужно совершенно четко понимать, что государство в силу некой инерционности и существующих ограничений в системе образования не может успеть за резкими изменениями в промышленности — ведь тот скачок в плане цифровизации, который произошел за последние лет пять, сопоставим с изменениями за предыдущие пятьдесят лет. Неудивительно, что вчерашний студент, оказавшись на производстве, может с удивлением узнать, что то, что он изучал, уже давно ушло в историю. И здесь возникает тема дуального образования: некоей кооперации государственной системы образования и предприятий с их частными, конкретными запросами. И хороший пример в этом смысле подает ЧТПЗ, который на базе колледжа создал собственные учебные группы, где моделируются реальные ситуации на производстве. Поэтому специалисты, которые выходят из стен учебного заведения, готовы хоть завтра встать к станку. Безусловно, есть замотивированные, заинтересованные студенты, которые сами «допиливают» образование в тех областях, которые им наиболее интересны, но не у всех настолько сильна самоорганизация, чтобы удовлетворить существующий спрос на рынке труда. И, к слову, за «звезд», которые проявляют себя еще со студенческой скамьи, и конкуренция на порядок выше — и выбор зачастую зависит не только от размера предложенной заработной платы, но дальнейшего профессионального и карьерного роста. Региональному бизнесу приходится конкурировать и со столицей, и с другими государствами. Мир же сейчас открытый, границ нет. Так что за кадры необходимо бороться, как и за любой другой ресурс — более того, как за самый главный ресурс на сегодняшний день.