449 дней шторма

Когда в августе-сентябре на Wall street уже вовсю паниковали банкиры, в Челябинске продолжался экономический рост. И даже когда через пару месяцев эхо кризиса дошло-таки до Южного Урала, челябинцы еще долго не могли поверить, что это всерьез.

Вночь на понедельник 15 сентября 2008 г. одна из крупнейших банковских структур мира — американская Lehman Brothers обратилась в суд с заявлением о своем банкротстве. Долги холдинга на тот момент составляли $613 млрд. Падение Lehman стало переломным моментом — внутренние кредитные проблемы США переросли в глобальный финансовый кризис.
В Челябинске в этот день информационные ленты пестрели заголовками типа «Объемы строительства в Челябинской области выросли на 17,2%». Челябинцы уже предвкушали новогодние праздники

Конец иллюзий
Некоторое беспокойство ощущали лишь крупные банки — начиная с июля-августа, количество средств на межбанковском рынке резко сократилось, а стоимость их привлечения выросла в несколько раз. Однако для челябинских банков, всегда отличавшихся консерватизмом, сложности «межбанка» оказались, мягко говоря, не фатальными. Кроме того, решив не пугать лишний раз вкладчиков, банки попросту молчали о своих проблемах. Молчание не означало отсутствие реакции. Осторожные банкиры под разными предлогами приостановили выдачу крупных корпоративных кредитов (исключение — полугосударственные Сбербанк и ВТБ24, кредитовавшие заводы даже в разгар кризиса).
6 октября рухнул индекс РТС (на 19,1% за день), а 8 октября вслед за ним — индекс ММВБ (на 14,35% в течение полутора часов после открытия биржи). Падение было столь резким, что пришлось даже остановить торги. В течение октября индексы продолжали скачкообразно падать. В дальнейшем объем торгов, упавший в несколько раз, так и не поднялся до объемов, сопоставимых с докризисными. Это сразу же почувствовали челябинские компании-профучастники фондового рынка, чей доход в значительной степени формировался за счет комиссий по совершаемым сделкам.
Так как падение фондового рынка стало для банкиров уже далеко не первым тревожным сигналом, то выдача практически всех видов кредитов была заморожена «до выяснения обстоятельств». Текущие кредитные линии и овердрафты обслуживались почти без затруднений, но процентные ставки начали быстро расти, а нефинансовые условия — ужесточаться. «Учреждения, которые давали 50% от залоговой стоимости, сегодня предлагают 30%. Кредиты дорожают каждый день, и мы каждый день удивляемся, полагая, что вчерашнее подорожание было пределом, а сегодня ставка снова растет. Если месяц назад бизнес кредитовали под 15-16% годовых, а 19% было беспределом, то сейчас 19% кажется большой любовью. И я не уверен, что 29% через неделю по-прежнему будут казаться чем-то невероятным», — негодовал в октябре генеральный директор компании «Канцбюро» ГРИГОРИЙ ЦУКЕРМАН.
Из-за выросших ставок и полной неуверенности челябинцев в своем будущем резко сократился объем выдаваемых кредитов. Например, в ноябре, по данным ЮУ КЖСИ, в Челябинской области было выдано всего 186 ипотечных кредитов (до кризиса ежемесячно выдавалось по 2-3 тыс.).
В октябре-ноябре в Челябинске начались массовые сокращения. Первыми избавляться от «лишних людей» начали строительные компании. Подорожавшие кредиты почти моментально привели строительную отрасль, плотно сидевшую на игле заемных средств (по некоторым оценкам, до 90% проектов финансировалось за счет привлеченных денег), на грань голодного обморока. Людей увольняли целыми строительными участками. А вслед за строителями пришла очередь заводчан.
Крупная промышленность Южного Урала, привязанная либо к котировкам на зарубежных рынках (ММК, Челябинский цинковый завод, «Мечел»), либо зависящая от крупных заказов со стороны нефтегазового сектора (ЧТЗ, ЧТПЗ, ЧКПЗ, «Электромашина» и др.) вынуждена была сокращать производство, увольняя рабочих пенсионного возраста, а оставшихся отпускать в неоплачиваемые отпуска. Так, ММК анонсировал увольнение 3 тыс. человек. Группа «ЧТПЗ» объявила о сокращении на 30% административно-управленческого аппарата трубного дивизиона. Всего в октябре 17 южноуральских предприятий подали в службу занятости уведомления о сокращении персонала общей численностью более 5 тыс. человек. В конце ноября коллектив ЧЭМК был переведен на трехдневную рабочую неделю. Причина: 30%-ное сокращение производства. В январе-феврале только крупные южноуральские предприятия, по данным областной службы занятости, уволили 7,7 тыс. человек.
Стоит отметить, что основная масса челябинцев осенью 2008 г. еще не осознала масштаб кризисных явлений в экономике. Несмотря на то, что увольнения были вызваны объективными экономическими причинами (например, чистая прибыль Челябинского цинкового завода в III кв. упала в 5 раз, со 136 до 28 млн руб.), не только рядовой персонал, но и менеджмент среднего звена, находясь под влиянием успокаивающих заявлений руководства страны, часто видел в сокращениях лишь желание работодателя под благовидным предлогом отказаться от своих социальных обязательств. Такие иллюзии окончательно исчезли лишь к январю 2009 г., когда уход компаний с рынков стал носить массовый характер, а количество людей, обратившихся в службу занятости за пособием по безработице, увеличилось до 21,4 тыс.
Большинство компаний, попавших в сложное финансовое положение, поспешило решить проблемы традиционным докризисным способом, повышая отпускные цены. Тем самым и так изрядно съежившийся спрос был задавлен до минимума. Скачкообразно росли ставки по кредитам и банковским депозитам. К ноябрю стал заметен рост дебиторской задолженности. Ряд бизнесменов пришел к выводу о начале гиперинфляции. Кстати, ожидания гиперинфляции сыграли злую шутку с многими компаниями, которые, рассчитывая на будущее обесценивание денег, продолжали брать кредиты под драконовский процент. Забегая вперед, можно сказать, что летом-осенью 2009 г. такая политика привела ряд компаний к краху, самым громким из которых было банкротство крупного девелоперского холдинга «Энергоинвест».
Предновогодний покупательский бум слегка улучшил общую экономическую ситуацию. Люди, за несколько тучных лет уже привыкшие встречать Новый год с размахом, вытаскивали из-под матрасов и тратили часть сбережений. Кроме того, челябинцы в массе своей продолжали верить, что Россия останется «островом экономической стабильности», а стало быть, кризис — ненастоящий. Розничные сети, получив наличку, расплачивались с поставщиками, партнерами и кредиторами. Создалось впечатление некоторого улучшения экономической ситуации.
Холодная зима 2009-го
Тем болезненнее оказалось падение экономической активности в январе-феврале. Покупательская активность в январе минимальна даже в благополучное время, а в начале 2009-го спрос сократился почти до нуля. Челябинцы, постфактум осознав масштаб праздничных трат, резко сократили покупки даже необходимых для жизни товаров. Жидкий ручеек наличности пересох. Начался массовый уход с рынков финансово неустойчивых компаний, в первую очередь b2b-сегмента и сектора услуг. Десятками закрывались грузоперевозчики, риелторы, магазины, аудиторские фирмы, ИТ-аутсорсеры... Например, по оценке АН «Служба недвижимости», на рынке осталось всего около 170 риелторских компаний (летом 2008 г. их насчитывалось свыше 500). Уход редко бывал громким, через банкротство, чаще фирмы просто прекращали рекламироваться и принимать заказы, отправляя персонал в неоплачиваемый отпуск. Большинство продолжали верить, что кризис кончится «через пару месяцев», и тогда можно будет вернуться на рынок и продолжать зарабатывать «как раньше».
Размеры дебиторской задолженности стали принимать угрожающие масштабы. Чтобы вытащить деньги из должников, компании массово начали обращаться в суды. Лизинговые компании и банки сначала пытались активно бороться с просрочкой платежей, любой ценой добиваясь изъятия залога, однако быстро поняли, что реализация изъятого на скукоженном рынке часто не приносит и половины долга. После этого подход к кредито- и лизингополучателям стал индивидуальным: как правило, на место выезжал представитель банка, который изучал экономическое положение должника, и принимал решение, стоит ли торопиться с изъятием имущества.
Офисные центры, до последнего верившие, что арендные ставки могут только расти, столкнулись с массовым исходом арендаторов. Компании искали офисы поменьше и подешевле. Загрузка некоторых офисных центров упала до 40 и даже 25% — дело совершенно неслыханное. Причем, чем пафоснее был докризисный имидж делового центра, тем труднее ему пришлось. Так, несмотря на снижение средних ставок в ДЦМК «Челябинск-СИТИ» в 3,5 раза (с 2310 до 700 руб./кв. м), повысить заполненность здания менеджменту так и не удалось.
Столкнувшись с необходимостью принимать решительные действия в совершенно незнакомых условиях, руководство большинства челябинских компаний резало непроизводственные расходы, что называется, «по живому». Как правило, под нож шли обучение персонала, затраты на маркетинговые исследования, большая часть рекламных бюджетов. Соответственно, со съежившихся рекламного и обслуживающего рынков начали один за другим уходить рекламные и консалтинговые агентства, бизнес-школы, рекламные газеты и журналы и т.д. Так, только сегмент деловой челябинской прессы потерял 70% игроков. Рекламные агентства и рекламоносители, желавшие во что бы то ни стало остаться на рынке, развязали жестокий демпинг, предлагая свои услуги подчас за 10-20% их докризисной стоимости. При этом факт демпинга, как правило, скрывался. Прайс-листы не отражали реального положения вещей — о цене надо было договариваться в индивидуальном порядке.
Острая нехватка свободных средств спровоцировала краткосрочный всплеск интереса к взаимозачетным схемам, в частности, к бартеру. Активизировались компании, предлагающие интернет-площадки для обмена информацией о товарах и услугах. Однако массовый интерес к взаимозачетам быстро угас — на рынке оказалось слишком мало специалистов, которые могли бы сделать зачетные схемы технологичными и выгодными.
Ближе к весне положение ряда строительных и девелоперских компаний стало угрожающим. Банки отказывались выдавать новые кредиты и требовали возврата старых. Между тем спрос на квартиры оставался мизерным. Появились устойчивые слухи о крайне тяжелом положении даже таких грандов строительной отрасли, как «Стройком», «Массив», «Артель-С» и др.
Ухудшилось и состояние автодилерского рынка. Крупные дилеры, в последние годы бравшие значительные кредиты для постройки новых автоцентров, которые могли бы удовлетворить жесткие условия автопроизводителей, столкнулись с троекратным падением продаж. Ситуацию усугубляло и то, что осенью 2008 г., еще до потрясений, в Россию было ввезено огромное количество машин — производители рассчитывали на дальнейший рост спроса. Машин ввезли так много, что у некоторых дилеров и сегодня вокруг салонов под снегом стоят автомобили с прошлогодними VIN. Делу мало помогли даже беспрецедентные скидочные программы на машины 2008 г. и обещания взвинтить цены в ближайшем будущем. Тем не менее, ряду дилеров удалось достроить и запустить автоцентры, которые находились в высокой степени готовности: холдинг «Планета Авто» открыл «Чешский дом», «УралАвтоХаус» презентовал автоцентр в Копейске, «Регинас» запустил новый автосалон KIA на Свердловском пр., и т.д.
Первые зеленые ростки
Возращение рынков к полуживому состоянию после «мертвых» января-февраля вернуло челябинскому бизнесу надежду на будущее. К этому времени действительно неконкурентоспособные компании покинули рынок, а у менеджмента выживших фирм появился первый антикризисный опыт. Количество банкротств снизилось, дебиторка расти тоже почти перестала. Можно сказать, сезонное летнее падение продаж челябинский бизнес встречал уже штатно — заранее подготовившись и спланировав пути для отступления.
Весной-летом рынки развитых стран постепенно оправлялись от экономического удара 2008 г. Нефть вновь начала дорожать, в сентябре приблизившись к $70 за баррель — психологически важному уровню: именно эта цифра упоминалась в качестве границы безубыточности докризисного российского бюджета.
К осени ситуация окончательно стабилизировалась. Оставшиеся на рынке компании сумели приспособиться к новым экономическим условиям, оптимизировать издержки, привыкнуть к снизившейся марже и даже начали получать прибыль. Эксперты заговорили о прохождении дна кризиса и начале осторожного роста. «Постепенное выползание, можно сказать, уже началось. В текущем экономическом цикле нового дна, скорее всего, не будет. Но это не говорит о том, что кризис окончательно остался в прошлом. Мы какое-то время так и будем здесь, у самого дна, болтаться», — образно обрисовал в сентябре для «ДК» ситуацию в экономике АНДРЕЙ ЛАЗАРЕВ, генеральный дирекор ГК «Профинвестсервис».
С августа-сентября банки начали снижать ставки по депозитам и потребительским кредитам. Так, ставка по автокредитам упала с запредельных 24-29% до экономически приемлемых 15-16%. Снова заработала ипотека. В сентябре резко (почти в два раза) увеличилось количество сделок на рынке жилой недвижимости. К октябрю, правда, ажиотаж поутих, но риелторы по-прежнему полны оптимизма.
Большинство челябинских компаний, с наступлением кризиса сокративших горизонт оперативного планирования с 2-3 лет до 1-2 месяцев, вновь начали планировать свою работу на полгода вперед. Кризис в глазах челябинского бизнеса окончательно превратился из какого-то разового, ограниченного во времени события, в новые экономические условия, пришедшие «всерьез и надолго».