Формула «Ты ему — любовь, а он тебе — деньги и заботу» ошибочна в каждом слове

Анастасия Рубцова, психотерапевт:

— Я всегда говорю, что путь ведической жены опасен, тернист и ведет строго в обратном направлении от рая.

И вот сегодня услышала изящную виньетку. О том, почему не работает эта приторная схема: «Ты ему любовь, уютный дом и пироги, и вообще ты красивая и наполненная женской энергией, а он за это весь мир — к твоим ногам и станет директором завода».

А что это не работает, подтвердит любой психолог. Ок, любой честный психолог с опытом.

Можно с разных позиций объяснять, почему, но тут я нашла еще одно элегантное объяснение — с точки зрения обмена ресурсами. Семья, да любой союз двоих — место, где мы обмениваемся ресурсами. Любовь меняется на любовь, а деньги на любовь не меняются.

Так вот, формула «Ты ему — любовь, а он тебе — деньги и заботу» ошибочна в каждом слове.

Пироги, уютный дом и секс, а также красота и «женская сила» — это еще не любовь. Это в лучшем случае сервисное обслуживание. Любовь все-таки — сейчас мы очень сильно упростим — это на первом этапе гормональный коктейль и «ах!», а дальше — способность видеть человека со всеми его уникальностями и трещинками, и любование в некотором смысле этими трещинками, и чистый бескорыстный интерес к ним.

Любовь может быть и без пирогов — не все, знаете ли, любят пироги. Может быть и без секса.

Любовь — уникальный ресурс, потому что, когда другой человек действительно готов нас, именно нас, не отворачиваясь разглядывать и слушать с интересом, и поддерживать, и быть рядом, — это бесценно.

Сервисное обслуживание при этом совершенно не уникально. Его, конечно, можно поменять на деньги. Но тут надо договариваться о цене и объеме оказываемых услуг.

Сложность в том, что ни одна ведическая жена не хочет менять себя на деньги, это оскорбительно звучит, а хочет менять на заботу, на восхищение, на чувство собственной незаменимости. А они тут, в общем-то, не подразумеваются, если сервис уже оплачен деньгами. Но ей ведь на тренингах и в статьях по раскрытию женственности это обещали. Отсюда нарастает обида и чувство горькой несправедливости.

Я еще, конечно, добавила бы, что, когда мы пытаемся менять неравноценные вещи, «просто быть красивой и заниматься домом» на все-все-все, что нам нужно для жизни, когда пытаемся оживить коммунистический принцип «от меня по способностям — мне по потребностям», — это позиция совершенно детская и инфантильная.

Это ребенку достаточно просто быть и ничего особенного не делать, чтобы получить все родительские ресурсы. Но по мере вырастания из памперсов этот принцип работает все хуже.

И чтобы ведическая схема работала хоть как-то, нужно взаимно инфантилизировать друг друга. Убедить себя и партнера, что семья и отношения — поле приложения сил, вполне достаточное для взрослой женщины. А потом убедить его, что сам он в быту обслуживать себя не сможет. И пельменей сам себе не сварит, и полы не помоет.

Хотя все самое желанное — заботу, финансовую безопасность и восхищение — намного проще бывает получить в союзе равных. Где оба имеют некоторую презентацию во внешнем мире, и заняты чем-то, кроме семьи и отношений. Оба зарабатывают, оба варят пельмени и как-то пополам заботятся о детях, хотя это самый трудный пункт.

Тут вообще можно спорить по многим пунктам.

И про то, что не все ресурсы, которыми обмениваются в паре, видимы глазу — даже сами участники никогда не могут точно сказать, чем они обмениваются.

И про то, что дети оттягивают на себя большую часть ресурсов системы, а в некоторые периоды выгребают все до капли.

И чем тогда делятся несчастные родители, кроме усталости, раздражения и вины — да ничем.

А любовь меняется только на любовь. И в этом есть одновременно некоторое сожаление и надежда.

Материал написан на основе публикации Анастасии Рубцовой на личной странице в Facebook