«COVID пойдет на спад только через два-три года» — Елена Коляда

В этом году Елена Коляда, директор и главный врач медицинского центра «Лотос» — крупнейшей на Южном Урале сети медклиник — стала лауреатом бизнес-премии «Человек года» в номинации «Стоп, коронавирус». Правда, по злой иронии судьбы присутствовать на торжественной церемонии награждения и получить заветную статуэтку из рук первой леди Челябинской области, общественного деятеля Ирины Текслер и министра здравоохранения региона Юрия Семенова не получилось — слегла с коронавирусом. О том, как частные медцентры пережили этот непростой год, Елена Коляда рассказала в интервью CHEL.DK.RU.

Как удалось так долго продержаться, уберечься — ведь врачи оказались в зоне особого риска заражения коронавирусом?

— Сама удивляюсь (улыбается. — Прим. ред.). Переболели уже и родители, и муж, и многие коллеги. Сейчас в офисе напряженность иммунитета — порядка 80%, только три или четыре сотрудника еще не переболели. В очередной раз убедилась: должен быть прямой тесный контакт.

В офисе, супермаркете и любом месте, где есть скопление людей, ты же собран, привычно соблюдаешь санэпидрежим, постоянно протираешь руки спиртовым раствором. Хотя есть, конечно, сумасшедшие ковид-диссиденты, которые до сих пор отказываются носить маску. А в дружеской компании, в тесном кругу поневоле расслабляешься и забываешь обо всем. И именно там и подхватывают вирус.

Вот и мы сходили на день рождения, а наутро друзья звонят: «У нас температура 37,4 градуса». И ровно через четыре дня я тоже слегла, прямо по классической схеме. Поэтому, когда слышу истории, что человек при соблюдении всех мер безопасности заразился случайно в магазине или транспорте — даже не знаю, насколько серьезной должна быть вирусная нагрузка, чтобы успеть так быстро вирус передать. Поэтому разъединение людей — это на самом деле решение проблемы в той или иной степени.

Понятно, что уже устали люди от изоляции, и хочется праздника. Но если на каникулах начнем ходить друг к другу в гости, устраивать дружеские посиделки, статистика заболеваемости опять даст скачок. Только со справками о наличии антител, а значит, COVID перенес. Ведь даже отрицательный ПЦР — не гарантия.

Вообще есть риск не распознать коронавирус, спутать с обычной простудой?

— Есть, конечно. И многие же фактически случайно узнают, что уже переболели, часто даже вообще без симптомов, когда в анализе крови выявляют антитела. Например, я: перенесла достаточно легко, если бы не была ПЦР-положительной и не было ковидной пневмонии, не пропало бы специфически обоняние — возможно, я вообще бы не поняла, что это COVID. Мало ли, ОРВИ, простуда сезонная. Ну да, ломота в мышцах была ужасная — болело просто все: от кончиков пальцев до ресниц, не прикоснуться. И головная боль нетипично сильная, причем не сбивалась ничем — просто туши свет.

В чем главная опасность коронавируса?

— Наверное, в том, что он очень многолик.

Современная медицина уже четко знает, как развивается клиническая картина при любой инфекции, но коронавирус — это новая история. И сейчас, когда пациенты задают вопрос: «А это ОНО?», я зачастую не могу дать ответ.

У кого-то начинается с боли в спине, у кого-то — с головной боли, у кого-то просто пропадает обоняние, у кого-то выламывает суставы, у кого-то — страшная слабость, у кого-то — сразу температура под сорок. У всех по-разному первые звоночки болезни проявляются. И хотя пациентов уже достаточно много прошло перед глазами, многие вещи уже иначе оцениваешь. Взять хотя бы то, что творится с антителами: пациент тяжело переболел ковидом, лежал в реанимации, а антитела так и не сформировались. Он сам в шоке: «Зря, что ли, мучился?» У домашних был только легкий насморк, а антитела в крови появились — не так много, всего 3-4 единицы, на пару месяцев хватит, а у него — вообще нет. Перепроверили — тот же результат.

«Лотос», если не ошибаюсь, был одной из первых частных клиник в Челябинске, которая начала проводить тестирование на COVID-19?

— Да, история развивалась так, что мы начали делать это первыми — кажется, 14 апреля сделали первые ПЦР-анализы. В сжатые сроки все развернули — времени на раздумья просто не было. Пришлось максимально быстро перестраивать прием пациентов во всех клиниках с учетом множества ограничений, новых регламентов.

В первые дни настроение было паническое — невозможно было достать ни рециркуляторы воздуха, ни антисептики, ни маски — вообще ничего. Напряжение было огромное.

А по забору мазков на ПЦР-анализ сначала вышло распоряжение: тестирование производят только государственные клиники, потом стало очевидно, что они не справляются с валом, разрешили подключиться и частным клиникам. Некоторые центры тут же запустили рекламу, но по факту тестирование не проводили. Необходимо было предусмотреть массу предосторожностей: забор проводился только по предварительной записи с интервалом в 10 минут, чтобы исключить пересечение потоков, во всех помещениях шли постоянные обработка и дезинфекция поверхностей, были установлены рециркуляторы.

Когда стало понятно, что новый вирус — это не сезонный грипп, что это пандемия?

— Врачи на самом деле сразу понимали, что это не закончится к лету, что будет вторая волна. Видя, как развиваются события в Китае, как пандемия охватывает Европу, уже не питали ложных иллюзий.

Никогда, наверное, не забуду, как в первые недели апреля — клиники же не прекращали работу — выезжаешь из дома в привычное время и видишь абсолютно пустой город. Просто до мурашек, как будто случился апокалипсис. Когда одна едешь по широкой Университетской набережной, сложно не поддаться эмоциям. Признаюсь, даже ПЦР пару раз сдала при отсутствии любых клинических проявлений — просто для подстраховки. И были мысли дистанцироваться на какое-то время от домашних, потому что пациенты шли непрерывным потоком, и в то время, весной, было вообще непонятно, что это за зараза. Но дети и муж запротестовали.

Течение эпидемии СOVID-19, будь он неладен, сравнивают с пандемией «испанки» сто лет назад. Поэтому надо быть готовым к тому, что только через два-три года заболеваемость пойдет на спад. Конечно, будет выраженная сезонность, которая, как и у всех вирусных заболеваний, приходится на осень и весну. Иммунитет коллективный будет постепенно нарастать, появятся и вакцины.

Есть люди, которые в жизни даже обычным гриппом не болели, а есть те, кто каждый год подхватывает вирусную инфекцию, и не по разу. Так и мы постепенно свыкнемся с COVID. И потом — это же не какая-то совершенно новая, незнакомая инфекция. Коронавирус во всех учебниках по микробиологии упоминается. Но не было прежде такой патогенности. Иначе почему же он не поднял голову еще тридцать лет назад? Почему инфекционный процесс пошел именно сейчас?

То есть жизнь на фоне COVID станет новой реальностью?

— Да, понадобится по меньшей мере пара лет, чтобы окончательно его побороть. Понять правильную тактику поведения, снять панику в обществе относительно прививок.

Привыкнуть к социальной дистанции в общественных местах. И носить маску — даже тем, кто переболел. Это уже некая форма вежливости: не будешь же каждому встречному сообщать: «Переболел, уже есть антитела!»

Или, допустим, спрашивает меня пациент: «Я переболел, есть антитела, но если я проконтактировал с заболевшим, могу ли я стать переносчиком и заразить, к примеру, пожилых родителей?» И кто, положа руку на сердце, ответит с полной уверенностью? Я вот лично не рискну. Врачи — не боги, не могут знать все. Мы точно так же наблюдаем, изучаем картину течения болезни, накапливаем факты, сопоставляем, строим предположения.

Вы полагаете, что массовая вакцинация серьезно повлияет на ситуацию?

— Безусловно. Понятно, что все новое пугает. Но мы же каждый день в соцсетях читаем истории, когда у людей за очень короткое время погибают близкие, родные, причем не только пожилого возраста. Это же трагедия. И если этого можно путем вакцинации избежать, снизить риски, стоит ли отказываться? Если бы сама не переболела — в первых рядах была бы на вакцинацию! Но пока в регион поступило только три тысячи доз. А население — более трех миллионов. Конечно, необходимо в первую очередь вакцинировать врачей, которые находятся на передовой, чтобы поствакцинальный иммунитет хоть как-то спасал от риска заражения.

Безусловно, к любой вакцинации надо готовиться и относиться серьезно. Я всегда искренне сожалею, когда кто-то рассказывает о том, что после вакцинации возникли осложнения. Но это, скорее всего, происходит потому, что врач и родители недооценили состояние ребенка, возможно, было заболевание в инкубационном периоде. При этом тот же скачок температуры после прививки АКДС — не осложнение, а реакция организма. Все трое моих детей выдавали «свечку» после прививок, но я отдаю себе отчет, что такое коклюш и дифтерия, не хочу рисковать и потерять ребенка от заболевания.

Многие мои знакомые в Москве уже давно привились от COVID-19 — там крайне высокая заболеваемость. И это привело к очень хорошему иммунитету, никто из них пока не заболел. Конечно, насколько этот приобретенный после прививки иммунитет окажется длительным, покажет время. Но, как мне кажется, отказываться сегодня от вакцинации — это все равно что жить в лесу и не пользоваться никакими благами цивилизации.

Да, на начальном этапе у меня тоже был некий скепсис, но необходимо четко понимать, что даже сейчас, когда идет производство этой серии вакцины, научные сотрудники НИИ не сидят сложа руки, а продолжают исследования. И, возможно, каждая следующая партия будет чуть-чуть видоизменяться, дорабатываться. Этот прогресс уже заметен и по препаратам, и по тест-системам. Вакцина точно будет совершенствоваться, и со временем мы, возможно, получим идеальный вариант, но даже тогда нельзя исключить риска каких-то индивидуальных реакций. Вакцинация — серьезный шаг, к этому нельзя относиться легкомысленно.

«Онкология на карантин не уходит»

Весной, во время первой волны пандемии коронавируса, Министерство здравоохранения Челябинской области обратилось к частным медицинским центрам с призывом оказать медпомощь жителям старше 65 лет. МЦ «Лотос» откликнулся: в течение нескольких месяцев врачи клиники выезжали в Сосновский район на дом к больным с хроническими заболеваниями.

Как возникло это начинание?

— Дело в том, что муниципальное здравоохранение в тот момент было на передовой, чтобы организовать помощь в первую очередь ковидным пациентам. И Министерство здравоохранения области обратилось к частным клиникам с просьбой направить к пожилым пациентам с хроническими заболеваниями бригады для осмотра узкими специалистами. Мы посовещались, решили: да, можем помочь. В течение четырех месяцев практически пять дней в неделю выезжала бригада в Сосновский район: невролог, кардиолог, чуть реже — гастроэнтеролог. К каждому специалисту была запись по четыре-пять пациентов в день. Иногда проводили даже консилиумные осмотры. Видели и благодарность, и эмоции. Это, конечно, до слез.

Получается, что хотя коммерческую медицину и отстранили от коронавируса, в стороне остаться было невозможно?

— Да, и я преклоняюсь на самом деле перед теми, кто работает в «красной» зоне, на госпитальных базах — мы, по сути, с первых дней в постоянном контакте: чтобы понимать, как на амбулаторном этапе помогать пациентам с признаками COVID, важно получать обратную связь: если пациент попал в ковидный госпиталь, значит, возможно, мы что-то упустили.

И учитывая, что инфекция еще не изученная, врачам зачастую приходится рассчитывать в том числе и на особое чутье, интуицию. Это сложно объяснить логически, но иногда смотришь на пациента — анализы вроде бы неплохие, симптомы не слишком тревожные, но понимаешь: всё будет непросто, каждый день на контроле, если чуть что пошло не так — сразу на КТ и в стационар. А бывает и наоборот — температура под сорок, но есть полная уверенность, что скоро дело пойдет на поправку без серьезных последствий. Это с опытом приходит.

Конечно, на первых порах врачи клиники были в панике: «Пришел пациент с COVID — что делать?» «Вы не имеете права отказать в оказании медицинской помощи, — говорю. — Вы же понимаете, если до вас дошли, миновав все препятствия, другого варианта просто нет». Потому что частным клиникам было запрещено вести прием ковидных пациентов, мы это озвучивали и при записи, и на сайте, и перед приемом измеряли температуру, но некоторые пациенты пили жаропонижающие пачками. Конечно, врачу уже говорили правду, с порога заявляли: три дня температура под сорок, нюх пропал. И что, не оказывать помощь? Если пришел в частную клинику — значит, нет выхода на медиков. Муниципалитет загружен, скорую придется ждать несколько дней. И за это время пациент получит тяжелейшие осложнения. Поэтому, конечно, назначали лекарственные препараты, выписывали рецепты и рекомендовали в дальнейшем обращаться к участковому терапевту по месту жительства. А что делать? Деваться-то некуда.

Первая волна была, по сути, ерундой. А вот осенью была неделя, когда я пришла домой поздно вечером и решила перезвонить всем, чей звонок пропустила. Отматываю, отматываю список неотвеченных вызовов, а ему конца и края нет, с разницей в несколько минут. И тут ты понимаешь, что просто не имеешь права отказать в медицинской помощи.

Дефицит лекарств в аптеках ощущался?

— Нет, не особо. Даже когда была сильная волна, я зашла купить витамины и поинтересовалась на всякий случай: оказалось, что в самой обычной аптеке рядом с домом в спальном районе были и противовирусные препараты, и иммуномодуляторы, и антибиотики, а поставку «Коронавира», как пояснила провизор, ждали в ближайшие дни. Да, возможно, весь перечень лекарств по списку удалось бы приобрести не в первой аптеке, а во второй-третьей, но тем не менее. Не приходилось разыскивать и заказывать по своим каналам. Да и в рекомендованной схеме лечения предусмотрена вариативность.

Как вы считаете, необходимо ли вводить новые ограничения?

— Нет, не думаю. Мы же все взрослые люди. Рассчитывать только на инструкции, которые спустят сверху, — не совсем правильно.

Конечно, всегда удобно обвинить кого-то в собственных бедах, спихнуть ответственность на чужие плечи — мол, меня не предупредили. Но как еще донести мысль о том, что сейчас каждый должен сам позаботиться о собственном здоровье, оберегать близких? Листовку вручить? Мы год уже живем в этой ситуации, практически у каждого в ближайшем окружении кто-то болеет или уже переболел. Можно, конечно, снова ввести огромный ряд ограничений, расписать каждый шаг и чих. Но люди же все равно будут нарушать.

Некоторые вот, насколько мне известно, даже строчат письма в прокуратуру с жалобами на то, что их заставляют маску надевать. Или пишут посты в соцсетях, выступая против прививок. Их не переубедить. Сейчас такое время, когда индивидуальная ответственность каждого должна быть максимальной. Надеяться, что власти предусмотрят все, точно не стоит. Каждый должен сам позаботиться о родных, знакомых, сотрудниках. А не перекладывать это на губернатора, министра и президента.

Я же не говорю про полную изоляцию — просто надо чуть-чуть поберечься, дождаться весны, когда придет в достаточном количестве вакцина, и она будет доступна. Чувствуете, что приболели, поднялась температура — останьтесь дома вне зависимости от результата ПЦР, чтобы не распространять вирус и не усугублять течение болезни лишней нагрузкой.

Антимонопольное ведомство инициировало проверку, заподозрив, что медклиники на фоне ажиотажа взвинтили цены на КТ легких. Это так?

— В «Лотосе» глубина записи на компьютерную томографию всегда была пять-шесть дней, и до эпидситуации. Иногда появляются свободные окна, если после обзвона накануне выяснилось, что необходимость в обследовании отпала. Но чтобы сидели, скучали — и вдруг валом повалил народ — нет. И я не совсем понимаю охватившего сейчас всех желания во что бы то ни стало пройти обследование на КТ. Если здоров и чувствуешь себя хорошо, зачем облучаться? В рамках ежегодной диспансеризации? Ну, допустим, для этого есть рентген. Но не правильнее ли оставить это время тем, у кого есть реальные показания — высокая температура несколько дней держится, и нужно срочно принимать решение о тактике лечения? К сожалению, в этот момент включаются потаенные страхи, и уже не до доводов разума.

И, кстати, на коммерческий поток аппарат КТ в «Лотосе» сейчас практически и не работает — загрузка очень высокая за счет онкологических пациентов, которые проходят обследование и лечение по полису ОМС.

Долгое время частная медицина вообще не смотрела в сторону онкологии — это тяжело, требует совершенно иной технической, кадровой оснащенности. Как вы решились на эту историю?

— Мы идею вынашивали давно, года три, а потом был анонсирован Национальный проект по борьбе с онкологическими заболеваниями — и это, наверное, стало решающим толчком.

На Южном Урале уровень распространенности онкологических заболеваний выше, чем в других регионах, и не секрет, что медицина за пределами Челябинска, в небольших городах области, оставляет желать лучшего.

На базе диагностического центра «Лотос» мы запустили первый на Южном Урале Центр амбулаторной онкологической помощи. Сегодня к нему прикреплено 205 тысяч населения, в том числе 150 тысяч жителей Красноармейского, Пластовского, Еткульского районов, Еманжелинска и Коркино, которые могут проконсультироваться у онколога и пройти здесь полное обследование — и КТ, МРТ, сделать биопсию и эндоскопию и получить результат гистологического обследования. Кроме того, любой пациент с онкологическим заболеванием и назначенной схемой лечения может пройти курсы химиотерапии — также по полису ОМС.

Вообще, оглядываясь назад, сама поражаюсь, какой выдался год: построили новый травматологический пункт, открыли инфекционный кабинет, отделение лучевой диагностики, Центр амбулаторной онкологической помощи (ЦАОП), Дневной стационар по химиотерапии, новое отделение профпатологии. Боюсь даже, что еще что-то упустила. А это — силы, команда, чтобы это все реализовать. Мне одна сотрудница уже говорит: «Уберите из кабинета картины с морем! Слишком сильная энергия к движению». Ну хорошо, повесила вместо морских пейзажей картины с цветами. Но переговорила на днях с собственниками, и стало очевидно, что в следующем году на этом не остановимся. Планы просто наполеоновские, так что можно картины с морем заносить обратно (улыбается. — Прим. ред.).