«Единственный выход – немного разогнать инфляцию: напечатать денег и раздать людям»

О том, когда можно ожидать роста экономики региона, почему вслед за тотальной цифровизацией всех сфер бизнеса обязательно последует откат назад и почему золотые монеты, как и столетия назад, выглядят привлекательной инвестицией, в интервью «Деловому кварталу» рассказал председатель правления ПАО «ЧЕЛЯБИНВЕСТБАНК» Сергей Бурцев.

Насколько сильно пандемия повлияла на малый и средний бизнес региона? В каких отраслях ситуация складывалась особенно критично и удалось ли уже нивелировать эту просадку?

– Изменение рыночной ситуации почувствовали предприятия всех отраслей экономики без исключения, и малый и средний бизнес – в первую очередь. В разных сферах картина может сильно разниться, но именно апрель и май выдались самыми провальными месяцами – на 30% и даже на 40% выручка упала.

Конечно, отложенный спрос в определенной мере проявился летом, и выглядело это, на первый взгляд, так, что кризис миновал, ситуация стабилизировалась, все самое страшное – позади. На самом деле, если сравнивать финансовые показатели августа этого и прошлого года, то наблюдается снижение числа операций по счетам примерно на 10%.

И сокращение числа выдаваемых кредитов даже на фоне снижения процентных ставок подтверждает, что малый и средний бизнес пока еще не готов работать в тех же объемах, что и год назад. Потому что нет платежеспособного спроса, нет уверенности в том, что продолжение деятельности предприятий будет рентабельным. И это, к примеру, сейчас четко отмечают все торговые сети. И даже аптеки, которые в сложившейся ситуации, казалось бы, должны извлекать сверхприбыль, – но нет, на самом деле там тоже наблюдается снижение оборотов. Фармацевтическая промышленность, против ожиданий, не переживает сегодня бурный рост – есть просто отдельные группы товаров, по которым увеличился объем производства. Возможно, чуть более благополучной на общем фоне выглядит ситуация в пищевой промышленности. Особенно у производителей продуктов питания в массовом ценовом сегменте и с длительным сроком годности – в первые недели после объявления карантина люди по укоренившейся привычке бросились скупать годовые запасы круп и макарон.

В банковском секторе ситуация относительно стабильная: ресурсная база выросла, кредитная задолженность немного снизилась, но не критично – на 0,5-1%, объем выдачи кредитов снизился на 5% – на фоне снижения оборотов потребность бизнеса в заемных средствах сокращается по объективным причинам.

Но большинство сфер бизнеса сегодня живут в реальности потери десятой доли оборота, многие из организаций, которые закрылись во время карантина, – малые магазины, салоны красоты, фитнес-центры, рестораны – так никогда и не откроются. Улучшится ли ситуация в обозримом будущем – пока неочевидно.

Социальные выплаты не поддержали платежеспособный спрос?

– Безусловно, поддержали. Некоторые государственные программы по вливанию денег в экономику увеличили в том числе и ресурсную базу банков – примерно плюс 10-25% как по вкладам, так и по расчетным счетам. По депозитам в начале года  такого роста не ожидалось, особенно в условиях снижения процентных ставок. Это говорит о том, что деньги у населения есть. Но не обязательно у тех, кто в них остро нуждается. Все просто в очередной раз перераспределилось.

Выглядит так, что единственный выход, чтобы поддержать промышленность – немного разогнать инфляцию. Напечатать денег, раздать людям, причем малообеспеченным и нуждающимся, которые не на вклад их положат, а в магазине потратят, и это действительно послужит стимулом для экономики. Чтобы обороты компаний начали расти – пусть не в абсолютном выражении, так хотя бы в денежном. Может получиться, что в реальном выражении в лучшем случае экономика выйдет в ноль, но в денежном – хотя бы чуть-чуть прибавит.

В августе темпы инфляции уже ускорились. То есть, следуя вашей логике, это хорошая новость?

– Да, и инфляция ускорилась до 3,6% в Челябинской области, и Центральный банк уже не слишком торопится в очередной раз понижать ключевую ставку, и банки с оглядкой на это притормозили снижение ставок по кредитам. По привлеченным средствам этот тренд прослеживается не так отчетливо, потому что даже если по новым вкладам происходит снижение доходности, существует некоторая инерция за счет ранее привлеченных средств, определенный временной лаг, который обычно при снижении ключевой ставки составляет 3-6 месяцев по вкладам и 6-9 месяцев по кредитам. И если в прошлые годы на банковском рынке шла борьба за ресурсы – за привлечение средств вкладчиков, предприятий на расчетные счета, то в следующем году ситуация может быть обратной – развернется острая конкуренция за качественного заемщика и кредитные ставки начнут снижаться быстрее, чем в предыдущие месяцы.

Какие меры поддержки бизнеса во время пандемии предложил банк?

– У банка есть собственная программа реструктуризации, которая по условиям даже выгоднее и понятнее, чем пресловутые кредитные каникулы для предприятий из наиболее пострадавших отраслей экономики. Да, это позволяет бизнесу отсрочить выплату текущих платежей по кредитам на полгода-год, при этом не только для предприятий из наиболее пострадавших отраслей.

Если же говорить о кредитных каникулах, то такие кредиты сложнее администрировать, искажается оценка кредитных рисков у предприятий, воспользовавшихся каникулами, банкам сложнее в дальнейшем договариваться с такими клиентами по вопросам кредитования. Именно поэтому кредитные каникулы не получили широкого распространения. Если реструктуризаций ранее выданных кредитов по собственной программе банка мы провели, условно говоря, под сотню, то кредитные каникулы предоставили только 3-5 компаниям.

Для поддержки предприятий, которые обслуживаются в банке, весной мы провели ряд акций по снижению тарифов за эквайринг, по бесплатному подключению к интернет-банку. А для розничных клиентов обнулили тарифы при проведении платежей по системе «Город» для карт любых банков и обеспечили возможность автоматической пролонгации договоров по депозитным сейфам.

А какие меры государственной поддержки оказались востребованы?

– Со стороны государства во время пандемии были введены чуть ли не десятки различных программ по поддержке бизнеса, но наиболее востребованной оказалась, пожалуй, программа льготного кредитования предприятий на возобновление  деятельности – на поддержание уровня занятости. Предприятия получают финансирование в размере 12 тыс. руб. на каждого сотрудника в течение шести месяцев с реальной перспективой этот кредит списать, если удастся сохранить штатную численность до конца года. По данной программе нами заключено договоров на сумму более 600 млн руб.– главное, чтобы в следующем году действительно с предприятий была снята эта долговая нагрузка. Достаточно успешно работает программа субсидирования ипотечных кредитов до уровня 6,5% годовых.  Продолжала работать ранее запущенная программа по предоставлению субсидий предприятиям МСБ под 8,5% по постановлению Правительства № 1764.  У нас еще был шанс поучаствовать в программе кредитования системообразующих предприятий, но все крупные клиенты нашли способ получить кредиты без нашего участия. Все остальные программы достаточно тяжело запускались и без какого-либо спроса со стороны предприятий.

Как была организована работа отделений банка в сложной эпидемиологической обстановке? Какие меры безопасности сохраняются и сейчас, после снятия большей части ограничений?

– Конечно, особенно сложно пришлось в первые дни карантина. Разработали посменный график для каждого отдела и подразделения, часть сотрудников перевели на удаленную работу. Ввели требования по обязательному ношению масок в отделениях банка, регулировали поток, чтобы не создавать скопления людей в помещении. Это позволило не допустить распространения заболевания по отделениям, серьезных вспышек. И ключевой момент – технические специалисты банка нашли вариант, как перевести половину сотрудников бэк-офиса на удаленный режим работы без ущерба для защиты конфиденциальной информации.

Насколько мне известно, многие банки так и не нашли оптимального технического решения, поэтому были вынуждены выводить сотрудников вахтовым методом. А мы придумали, как работать с домашнего компьютера, но в абсолютно защищенной среде, и это позволило решить вопрос сохранения требований информационной безопасности.

Пока все принятые меры по противоэпидемиологической безопасности у нас сохраняются. Известно, что когда маску носят все, это снижает риск заболевания на 70%, а когда носят единицы – только на 4%. Не верю и в то, что где-то смогли перевести 70% сотрудников на «удаленку» (это, скорее всего, маркетинговый ход) – везде есть фронт-офис, где работает более 70% сотрудников, а перевести на удаленную работу можно не более 90% сотрудников только бэк-офиса, следовательно, не более 25-30% от общей численности персонала.

Стимулирует ли вся эта ситуация, на ваш взгляд, бурный рост дистанционных банковских сервисов?

– Развитие дистанционных сервисов и так происходит, многие привычные вещи уходят в интернет, в мобильные приложения, и пандемия, безусловно, ускорит это процесс, хотя и не кардинально. Полагаю, что если раньше цифровизация шла с приростом 3% в год, то в этом году может показать и 6%, то есть удвоенную скорость. Уже не только за счет постепенной смены поколений, но и все большей включенности новых пользователей. И все же я думаю, что радость человеческого общения ничто не заменит, и постепенно все вернется. Более того, это станет роскошью нового времени. И те же туристические компании по-прежнему будут востребованы на рынке – когда пандемия случилась и туры пришлось отменить из-за форс-мажорных обстоятельств, туристам, по крайней мере, удалось вернуть свои деньги. А когда сам организовал поездку, забронировал отель и билеты на самолет – с кого спрашивать? Туристическая компания в определенной мере выступает страхователем всей этой процедуры. Точно так же и в банковском бизнесе – можно, конечно, перевести 95% операций на дистанционные сервисы, но когда что-то вдруг идет не так, проще прийти к специалисту и все обсудить.

Можно, конечно, сделать покупку в интернет-магазине, но иногда хочется прогуляться по торговому центру, выбрать без спешки, покрутить в руках, рассмотреть, примерить – и это совершенно другие ощущения. Так что, возможно, будет и некоторый откат обратно, в доцифровую эпоху.

И колл-центр, кстати, у нас в банке «живой» – там, во-первых, быстро снимут трубку, а во-вторых, можно получить комментарий реального специалиста. Сейчас многие банки уходят в роботизацию, набираешь телефон службы поддержки, а там робот: «Я вас не понял… Скажите «да» или «нет»… Не понял, повторите…». Ненормальная же ситуация, когда приходится 20-30 минут дозваниваться до оператора, чтобы решить какой-то мелкий вопрос. Зато экономия расходов у банка. Я считаю, во всей этой роботизации всеобщей тоже должна быть умеренность.

 

С какими показателями банк отмечает юбилейный год?

– За последние 12 месяцев остатки на расчетных счетах, депозитах и векселях увеличились на 27% до 15,2 млрд руб. Остатки на вкладах и счетах населения, несмотря на снижение процентных ставок, возросли на 9% и составили 28,6 млрд руб. Кредитная задолженность сократилась на 1% до 24 млрд руб. За 9 мес. 2020 г. прибыль банка составила 965 млн руб., что достаточно неплохой показатель по сравнению с прошлым и позапрошлым годом: снижение комиссионных доходов было компенсировано другими источниками – от кредитования и размещения средств в ценные бумаги, от валютообменных операций и операций с драгоценными металлами. Мы понимаем, что пока темпы развития экономики не слишком впечатляющие, и растущая конкуренция на рынке подстегивает к сокращению маржинальности банковского бизнеса. Но в условиях неопределенности многие банки пока не торопятся проводить агрессивную политику по привлечению клиентов, усиление конкуренции ожидаем в следующем году, когда банки поймут реальность и объем накопленных проблем.

Это может обернуться очередным системным кризисом в банковской отрасли?

– Нет, вряд ли. Ожидается, что банки в следующем году будут вынуждены сформировать резервы в размере до 1,5 трлн руб., что соизмеримо с прибылью банковского сектора в 2019 г. Это приведет к снижению уровня достаточности капитала на 1,5 процентных пункта, что ощутимо, но не критично. И профицит ликвидности в банках сохраняется, что не позволяет говорить о каком-то системном кризисе.   

По нашему банку ожидаем в следующем году просто небольшое снижение рентабельности. Ну, будем зарабатывать, условно говоря, не 1 млрд, а 900 млн руб. – будет меняться и структура доходов, и структура ресурсов.

Даже сейчас заметно, как опережающими темпами растет сегмент привлеченных средств до востребования – на фоне снижения процентных ставок по вкладам и депозитам население и предприятия стали реже смотреть на уровень доходности и бегать из банка в банк в поисках самой высокой ставки – это просто потеряло смысл. Появился европейский подход – если разница ставок по вкладам в разных банках – 0,1-0,25 процентных пункта при ставках 3-4% годовых, это, по большому счету, уже не играет особой роли. Когда разница была в 1,5 процентных пункта при уровне процентных ставок 10% годовых, это имело смысл.

Сейчас банки конкурируют в большей степени не по уровню ставок, а за счет качества обслуживания, хороших неценовых условий банковских продуктов, удобного расположения отделения рядом с домом или офисом.

В банковской сфере еще остались ниши для новых, прорывных предложений?

– Один из самых, пожалуй, ожидаемых анонсов – полномасштабный запуск системы быстрых платежей. За этим стоит большая техническая начинка: и платежи по QR-кодам, и всевозможные платежи С2B, В2С, между юридическими лицами, включая госорганизации. Пока, честно признаюсь, нет ощущения, что это золотой клондайк. Но в долгосрочной перспективе может стать одним из интересных и перспективных направлений развития. Пока что любые переводы длительное время будут проводиться без комиссий. Если появятся платные тарифы, есть надежда, что банки начнут хоть как-то на этом зарабатывать, что создаст условия для развития новых сервисов. Пока – одни расходы.

А какие тренды кажутся вам не слишком правильными?

– На мой взгляд, важно, чтобы, когда речь заходит о деньгах, все договоренности были абсолютно понятными и прозрачными. Без возможности двойного толкования. Мы стараемся соблюдать простые правила и не брать, к примеру, дважды тариф за одну и ту же услугу, не продавать один продукт взамен другого (так называемый мисселинг).  Не нарушать закон о персональных данных и не делать всяких левых рассылок или массового обзвона, на который клиент не давал согласия.

Все это напоминает ситуацию, которая была на заре потребительского кредитования, когда реальные процентные ставки прятались за всевозможными комиссиями и страховками. А сейчас некоторые банки в рекламе декларируют: «Ставка по вкладам – от 8% годовых!». А начинаешь разбираться, и выясняется, что такая ставка – только в три последних месяца размещения. Или, к примеру, ставка по кредиту – 0%. Это, безусловно, привлекает, но не дает полной информации. А в финансовой сфере это крайне важно, речь же идет о деньгах. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Я действительно могу через полгода погасить кредит и вообще не платить? Все равно там что-то есть: либо предусмотрена обязанность поддерживать обороты по карте и ежемесячно производить обязательный платеж,  либо вторые полгода придется платить по ставке не 6%, а 26%. Чудес-то не бывает.

На мой взгляд, подобные «умолчания» сразу же вызывают отторжение к банку, который скрывает истинные цифры или условия. Особенно странно наблюдать, как эти неоднозначные маркетинговые механизмы включают банки с государственным участием. Так и подмывает сказать: если уж назвались госбанком, то хотя бы ведите себя прилично. Как здесь конкурировать? Такие же уловки придумывать? Но мы не можем на это пойти, мы работаем на рынке уже тридцать лет и не имеем права ввести в заблуждение своего клиента, который нам доверяет и с которым мы живем в одном регионе.

По вашим ощущениям, выход из кризиса будет долгим? Или к концу года его последствия будут уже слабо ощущаться?

– Пока есть ожидание, что нынешняя просадка больше похожа на L-график: стремительное падение и медленный-медленный рост. Вместе с тем, пока нет предпосылок для массовых банкротств компаний. Это заметно даже по кредитному портфелю банка: за последние пять лет мы существенно сократили показатель просроченной задолженности в портфеле корпоративных ссуд: если после прошлого кризиса показатель доходил подчас до 20%, то сейчас не превышает 10%. Это достаточно серьезное снижение, в последнее время серьезных, больших дефолтов не происходило. По розничным кредитам показатель просроченной задолженности вообще находится в пределах 1%, а по некоторым нашим филиалам – ниже  0,1%. Это доказывает, что достаточно качественный портфель собран, накоплен большой опыт, надеемся, что существенных проблем не возникнет, но держим руку на пульсе.

Весной, как отмечают и застройщики, и риелторы, возник ажиотажный спрос на квартиры в новостройках. Возникли даже предположения, что люди, опасаясь обесценивания накоплений из-за роста курсов валют, снимали деньги со вкладов и обращали в квадратные метры. Это так?

– На самом деле, как мне кажется, спрос на рынке жилой недвижимости весной в большей степени подогрел запуск программы предоставления льготных субсидий для населения по ипотечным кредитам под 6,5%. И это, кстати, автоматически немного повысило стоимость квадратного метра как минимум на 5-7% и позволило застройщикам завершить начатые объекты.

Что же касается вкладов, то в этом году мы вообще не почувствовали оттока средств, как в предыдущие кризисы, когда банковскую систему лихорадило. Единственное, что в разгар первой волны пандемии не все рисковали прийти в отделения, чтобы переоформить срочные вклады, у которых истек срок размещения. Но сейчас, по итогам трех кварталов, наблюдается даже небольшой прирост привлеченных средств вкладчиков. Пока ничего более надежного, чем банковский вклад, на текущий момент все равно нет. Доходность пусть и низкая – 3,5-4,5% годовых, но из-за одного лишнего процента доходности идти на фондовый рынок мало кто решится.

Состоятельные инвесторы, которые находятся в поисках защитного актива, нередко переводят часть накоплений из иностранной валюты в золото. В США и Евросоюзе уже включили печатные станки, эмитируют нацвалюту, чтобы накачать деньгами экономику и преодолеть последствия кризиса, а значит, стоимость денег будет размываться. Драгоценный металл за последние месяцы уже заметно подрос в цене и сохраняется достаточно высокий спрос, причем и на золото в слитках, и в инвестиционных монетах, и в обезличенных металлических счетах.

На днях вот один из клиентов приобрел в банке уникальную монету весом в килограмм чистого золота с изображением полярного волка. Только с учетом себестоимости драгметалла ее цена составляет 4,5 млн руб., но это же нумизматическая редкость, настоящий раритет – только пятьдесят штук таких выпущено. Кто-то покупает очередной автомобиль представительского класса, а кто-то – инвестиционную золотую монету весом в килограмм. Ей, кстати, можно по номиналу расплатиться в магазине – 10 тысяч рублей (смеется – Прим. ред.). Не факт, конечно, что примут.